-- А прозвище есть?
-- Есть, благодетель, как не быть, Сусаниными мы спокон веку зовемся.
Какое-то время я потрясенно молчал, потом, обернувшись к Казимиру, сказал:
-- Что-то раздумал я ехать с Березовским.
-- А что так?
-- Ох, парень, он богатства хочет, а фамилия у него в России неподходящая для богатства. Не приносит таким богатство счастья.
Сам я тем временем напряженно пытался вспомнить что-нибудь о нашем национальном герое. Вроде как тот жил, где-то под Костромой, а мы сейчас где? Ох, говорила мне мама: "Учи географию!" А еще случился его подвиг вроде как зимой, и когда Михаила уже царем выбрали. С другой стороны, дело давнее, и бог его знает, как историки могли переврать. Или и вовсе у Сусанина этот бизнес, в смысле поляков в болота заводить, был на поток поставлен, а в тот раз просто не повезло, смыться не успел. Проверять же что-то не хочется!
-- Милостивец, а вы нас грабить не будете? -- спросила меня старуха.
-- Мы-то не будем, старая, а вот за казаков не поручусь, так что вы бы тикали отсюда с чадами вашими, пока не поздно. А то ведь они и грабить, и жилы тянуть мастера, прости господи.
-- Охти мне! А как же детушки малые, внучата! -- запричитала было старуха.
-- Да цыц ты, карга старая! -- вызверился я на нее. -- Много внучат-то?
-- Шесть душ...
-- Не вой, ведьма, где они, рядом? Мы сейчас к лесу шагом, а они пусть за конями нашими хоронятся, авось душегубы и не заметят.
Шестеро белоголовых пострелят мал мала меньше обоего пола, одетые в домотканые рубахи, прячась за нами, двинулись в сторону леса. Казимир, по всей видимости, обалдел от моего решения, однако помалкивал и зорко следил за отвлекшимися казаками. А возможно, он уже привык к моей ненормальности.
Отведя детей в заросли, мы остановились в нерешительности, что делать дальше. Бросить их уже было нельзя, совесть не позволяла. Увезти подальше тоже было вряд ли возможно -- сами они по малолетству на лошади не удержатся, а к себе в седло сразу троих не возьмешь. Так и не решив, что делать, мы услышали какой-то шум в деревне. Наверное, казаки начали потеху, подумалось нам, надо было что-то решать, но в этот момент одна девочка постарше, глядя на меня совершенно бездонными синими глазами, спросила:
-- Дяденьки, а вы нас не убьете?
-- Тьфу ты, пропасть, и как язык-то у тебя такое повернулся сказать... -- чуть не заматерился я от детской непосредственности.
-- Там что-то не так, -- настороженно проговорил Казимир, прислушиваясь к звукам, доносящимся из деревни.
Действительно, доносившийся лязг был явно сабельным. В деревне определенно шел бой, только вот когоо с кем? Хотя одна сторона понятна: казаки, а вот другая... Осторожно выглянув, мы увидели, что запорожцев со всех сторон атакуют какие-то вооруженные люди. Причем одни были в довольно добротных доспехах и с саблями и копьями, другие же в простых рубахах и с дубьем, но все довольно ловко нападали на казаков, стаскивая или сбивая их с лошадей и убивая. Те, впрочем, легкой добычей не были, и на земле валялось довольно много трупов как с одной, так и с другой стороны. Однако неожиданное нападение принесло свои плоды, и воровские казаки кинулись в разные стороны. Несколько бросилось по направлению к нам. Мы с Казимиром переглянулись и, цыкнув на детей, чтобы попрятались, рванули им навстречу. Те не ожидали такого подвоха и, напоровшись на мою шпагу и саблю литвина, один за другим полегли.
Между тем бой в деревне закончился, и неведомые воины обратили внимание и на нас.
-- Эй, выходите, крикнул нам один из них, одетый в бойдану1 и шлем, называемый мисюркой2.
# # 1 Разновидность кольчуги.
# # 2 Шлем, получивший название по месту изготовления в г. Миср.
-- А нам и тут не дует, -- тут же откликнулся я.
