с неким подобием рядов, которые представляли собой тележки на велосипедных колесах и, по всей видимости, с электроприводом.
Имелся товар не менее десяти наименований, добротно упакованный, с аннотациями и инструкциями. Тут же была указана и стоимость, которая колебалась от пяти чаков за порцию какого-то серого порошка до сотни за кубик для стандартного инъектора.
Фасовки были побольше и поменьше.
Брейн шел вдоль рядов и вскоре обнаружил тот самый товар, который только что сбыл. Здесь одна упаковка тянула на три сотни чаков.
Теперь было понятно, почему незнакомец так быстро предложил по сто пятьдесят.
Брейн понемногу осматривался и заметил то, чего не видел здесь прежде: две пятиметровые вышки, на которых стояли стрелки, – похоже, эти сооружения были разборными и их подвозили к «часу пик».
Возле торговых рядов охраны было больше, причем даже внедренной – они косили под обычных покупателей и наркош, однако Брейн их быстро вычислял по внимательному взгляду и полному равнодушию к разложенному товару, в то время как настоящие нарики, даже не имея достаточно денег, приходили поглазеть на всякие деликатесы.
Однако не только Брейн видел внедренную охрану, но и внедренная охрана то и дело поглядывала на него, также замечая всякие тонкости. Они наблюдали своих клиентов ежедневно часами, обеспечивая бесперебойный обмен чаков на порошки и кристаллы. Все виды клиентов были у них разложены по стандартам, сортам и полочкам, а Брейн, с его спортивной фигурой и заметным ростом, слишком не вязался с грязной одеждой, которую он специально перемазал.
43
Двое переодетых сотрудников охраны обменялись многозначительными взглядами, затем один из них отошел в глубь рядов и, приложив к шее аудиочип, доложил:
– У нас тут один мутный…
– В смысле? – уточнил старший смены.
– Косит под шняга, но по виду крепыш.
– Хорошо, позови двоих шкуродеров для страховки и проверьте его.
– Понял.
Охранник переключился на канал шкуродеров – подразделения охраны, используемого для силовых акций.
– Але, это «круг». Нам нужна парочка ваших, чтобы мутного повязать.
– Понятно. Насколько крут этот мутный?
– Ну, спортивный такой. Можете прислать даже трех.
– Ладно, трое сейчас подойдут. Кого спросить?
– Бражника. Это я. Жду тут, у начала тележек.
– Понял.
Бражник постоял минуты полторы, пока не подошли трое шкуродеров – в доспехах и с мордами в шрамах: все как положено. Они были на голову выше его – двое варваров и суперколвер.
Охранник улыбнулся. Это была значительная помощь, а то в прошлый раз, когда пытались винтить двух нариков, те под адифильной кислотой швыряли их как пушинки. Едва сладили. Но таких-то парней никто не пошвыряет.
– Идемте, – сказал Бражник. – Как укажу на него – сразу винтите, а то он какой-то…
– А если он просто шняг? – усмехнулся один из шкуродеров, демонстрируя отсутствие двух передних зубов.
– Если пустое прогнали – выставимся, у нас порядок чтут, в отличие от некоторых.
– Ты на что намекаешь, хунта?
– Ладно, Бзой, не пыли, – одернул коллегу другой шкуродер. – Сначала дело, а потом разборки и контрабасы.
– Чего? – удивился коллега.
– Контрабас – самый крупный по размерам и самый низкий по звучанию из широко используемых смычковых струнных музыкальных инструментов, объединяющий в себе черты скрипичного семейства и семейства виол. Имеет четыре струны, реже три
