«Страшен твой дар, Молли Блэкуотер», – вздохнул в глубине сознания холодный голос. Зверя, но не Земли, а Глубин, Великого Кракена.
«Что ты делаешь!» – взвыл Нетопырь.
А-а, испугался, неудачник?! Ты ещё и трус, выходит! Не зря тебя под землю загнали!..
«Страшен твой дар…»
Она чувствовала, как из неведомых глубин по трещинам, пещерам и ходам, от пылающего сердца мира к ним устремились огненные волны.
Заметались тёмные тени, бросаясь врассыпную.
Медведь резко оказался рядом, прижался могучим плечом – я здесь, я с тобой.
Мелькнул лорд Спенсер, зубы оскалены, глаза навыкате – однако он не дрогнул и не побежал.
Нетопырь уже не просто отодвигался, он отползал, стремительно и поспешно возводя один за другим барьеры глубокой пустоты.
Безумная!.. Но тебе не удастся со мной справиться!.. Я вечный! Я один из Двенадцати!.. Я удерживаю цепь!..
Однако он уже откатывался, отступал всё быстрее, не помышляя о нападении.
А Молли стояла, уронив руки-ветки, и ждала.
Она чувствовала, как летит пламя подземными путями, набирая ход, словно бронепоезд на полном пару.
Простите меня, мама и папа…
«Совсем свихнулась, девка! – каркнул в самое ухо разъярённый голос госпожи Старшей. – Давно не драла тебя, видно! Разворачивай огонь! В иглу стягивай! Да в стену направляй, вам выбираться надо, а мне вас не вытащить!»
На голову Молли словно вылили ушат ледяной воды. И она вдруг вновь ощутила себя стоящей с виноватым видом перед разгневанной наставницей, выразительно помахивающей ремешком.
«В иглу, я сказала! От себя под углом цель! Не слишком круто, а то не взберётесь! Не слишком плоско, иначе водой вас затопит! Давай, не то так получишь у меня, что мать родная не узнает!»
Легко сказать – скрути в иглу! Подземный огонь Чёрной Горы усмиряла она, что называется, по писаному, а тут что-то надо придумать самой и очень быстро.
Рядом с ней застыл лорд Спенсер, белёсый клинок касается её руки-ветви, поддерживает плечом Всеслав, Волка держит зубами за шиворот обмякшего, бесчувственного Сэмми, а Ярина выжимает последние капли из своего талисмана.
А на своде пещеры уже пляшут багровые отсветы, они всё ярче, всё кровавей.
«Ну, сама додумаешься или опять за тебя всё делать? – ворчливо осведомилась незримая госпожа Старшая. – Как силу собирала? Как через себя пропускала? Локоть-ладонь-пальцы помнишь? Тогда своё отдавала. А теперь чужое прими! Да смотри не перебери! Сгоришь, девка, как Дивея старая у тебя на глазах сгорела!»
Пальцы-л-ладонь-л-локоть… в себя прими…
Вытянула руку – а для всех остальных сияющее по-прежнему деревце окунуло ветви в багряное сияние.
Нетопырь уползал, куда – Молли понять не могла, не успевала. Дикое, бешеное пламя вырвалось из всех щелей пола, и потребовалось всё, что у неё имелось и чем поделилась госпожа Старшая, чтобы не заполыхать в первые же мгновения.
Серый свет исчез, сметённый алыми сполохами. Ревущая жгучая стена встала прямо перед Молли, океаны обезумевшей силы, и впрямь пребывавшей скованной; бери, зачёрпывай, направляй!
Ветви деревца окунулись в огонь, затрещали, почернели, словно и не из света, а самые обычные, в обычном лесу.
Что умела она, Молли? Ощутить силу в руке, достать из себя, преобразовать и направить – по большей части. Не зря ж так удавались ей огненные чары; и не зря так сбивалась она на более сложных.
Мало лишь ощущать силу. Надо в единый миг почувствовать, понять, чему она подчинится, сочетанию чего, скомпоновать это, соединить вместе; опытные чародеи потому и не брезгуют ни рунами, ни травами, ни звёздами, ни воздушными токами.
Пламя взвилось до самых сводов; пятился и мотал головой перед его мощью Медведь, до последнего закрывая собой Молли, но что он мог против ярости подземного огня?
«Не спи! – гаркнула госпожа Старшая. – Сейчас поджаришься, сущеглупая! Заворачивай пламя! Как воду заворачивают!..»
Госпоже Старшей не хватало времени проговорить всё это словами, хоть бы даже и в мыслях.
Бурный поток несётся, сметая все преграды, половодье в самом разгаре, и не остановишь никакими ни запрудами, ни дамбами. Один только способ и есть…
