Э, э, ты всё не растрать-то, подруга! Охолони, как сказали бы сёстры Вольховны!
Пришлось охолонуть.
Камеристка по имени Симона не отходила от Молли ни на шаг. Ловко и молча меняла компрессы, давала пить. И вдруг…
– И-и-и! Крыса-а! – вдруг тоненько взвизгнула Симона, вскакивая и пулей вылетая из комнаты.
Молли успела заметить, как хвостатое серое существо распласталось в прыжке, ещё в воздухе оборачиваясь крошечной мышкой. Миг – и мышка скрылась в складках Моллиного одеяла, зашебуршилась щекотливо под рукой.
Яринка… ну, отчаянная!
– М-мяу-у?
Молли так и обмерла.
На пороге застыла боязливо подобравшая юбки камеристка Симона, а у её ног напрягся в боевой стойке, поводя дрожащим от возбуждения облезлым хвостом, не кто иной, как корабельный кот Фитиль с броненосца «Гладстон».
Только тебя мне тут и не хватало!
– Уймитесь, м-милочка… – выдавила Молли. – У-уберите это… создание…
Но Симона не успела ничего ответить. Фитиль прыгнул, и прыжок этот был бы достоин самой Волки. Всеми четырьмя лапами он приодеялился на Моллиной постели, яростно принявшись рыть ткань передними лапами.
– Прочь! – гаркнула Молли, несмотря на не ушедшие до конца дурноту с головокружением. – Брысь! Пшёл вон!
Но Фитиль и ухом не повёл. Лапы его так и мелькали.
– Получай! – Молли резко раскрыла правую ладонь. Нет, угостить огнём бедолагу кота, пусть и наглого, облезлого, нечистого да вдобавок ещё и охотящегося за соратницей, она решительно не могла.
Чем она в него запустила, сказать не смогла бы и сама виновница приключившегося после этого переполоха. Однако кот воспарил внезапно над постелью, аки птица небесная, словно у него вдруг выросли крылья, его закрутило точно смерчем и швырнуло через всю комнату, через открытую дверь, куда-то туда, к окнам роскошной галереи.
Фитиль взмявкнул дурным голосом, промчался через всю комнату, исчезая в неизвестном направлении.
Остолбеневшая Симона только слабо всхлипывала, прижимая руки к груди. Выучка и дрессура лордов, похоже, всё-таки не смогли удержать её в рамках приличий.
Мышка-Ярина затихла, затаилась.
– Милочка… – проговорила Молли, закатывая глаза, – оставьте меня, прошу вас. У меня… у меня очень голова болит.
– Никак невозможно, никак, мисс Моллинэр! Его высоковзнесённость лорд Девоншир отдал строгие указания…
– Хотите немного полетать? Так же, как этот милый котик? – сощурилась Молли, глядя прямо на камеристку. Та позеленела, сглотнула.
– Мисс… прошу вас… я… его высоковзнесённость… строгие приказы… – забулькала она, в ужасе втягивая голову в плечи.
– Вот и сходите… за разъяснениями оных приказов. – Молли отвернулась к стене, давая понять, что разговор закончен. Повернулась медленно и осторожно, потому что в голове словно перекатывался тяжеленный чугунный шар.
Камеристка, похоже, всё поняла.
– Я… я сейчас же вернусь, мисс…
– Можете не торопиться. – Молли лежала, спрятавшись под одеяло.
Дверь и в самом деле захлопнулась. Молли заворочалась, задвигала локтями и коленками, так что одеяло заходило волнами.
Ярина поняла.
Мигом оборотилась, рядом, под боком, свернувшись таким калачиком, что, наверное, уместилась бы в кукольном домике.
Зашептала на ухо, стремительно, горячо, без предисловий:
– Тут та-а-акое! Такое! Ходы подземные! Под гору идут! Прям как у нас под Чёрную! Я нашла! Подвалы излазила, за мной котяра гонялся, но всё равно нашла!
– Подвалы? Ходы? Гора? Погоди, как там Кейти?
– Плоха. Лорды вокруг сидят, этот старый хрыч Норфолк всё время туда таскается. И кот. Кот вечно под дверьми торчит теперь, не проскользнуть. Я даже змеёй оборачивалась, да ноги еле унесла!
– У змеи же ног нет! – не выдержала Молли.
– Умничаешь, да-а? – шёпотом рассердилась Ярина. – А с тобой тоже что-то очень-очень важное сделать задумали! Все
