Капитан Америка. Темные замыслы

Если все умрут, некому будет мучиться вопросами или раздумывать о своем существовании. Некому, кроме меня

На мониторах появилось две новых картинки. На одной была видна линия взрывов, создающая пылающую стену между роботом и бегущими агентами. Вторая показывала лицо Тони Старка, гениального уже не мальчика, который унаследовал внешность, интеллект, компанию и богатство отца. Его глаза скакали и скакали по данным о состоянии его костюма, иногда он отрывался, чтобы посмотреть в камеру.

– Нужно передать это нацистским ученым. Они действительно… – он оборвал себя. – Нет, хорошенько подумав, я не собираюсь ничего им передавать. Разве что их посмертную задницу. Или задницы? Какая тут правильная грамматическая конструкция?

Его сумбурный способ изъясняться создавал впечатление, что он поглощен собой и ни на чем не сосредоточен. Определенно, Старк был поглощен собой, но Роджерс давно выяснил, что его друг Мститель очень далек от такой рассеянности. Он был сосредоточен на всем сразу.

Просто его речь не поспевала за мыслями.

Даже красно-желтая раскраска его брони была тщательно подобрана: Железный Человек выглядел как бушующее пламя. Камеры наблюдения показывали, как оно струится через павильон, выстреливая десятки миниатюрных снарядов в колеблющееся море треугольников.

Роджерс собирался сказать ему о павшем агенте, но Старк обошел его:

– Погодите звонить миссис Джейкобс. Этот броник выглядит лучше, чем мы думали. У него еще есть пульс. Эй, Фьюри, если он выкарабкается, ты объявишь ему выговор за неподчинение приказам, или дашь премию за спасение жизней?

– То и другое, – ответил Фьюри, не в силах спрятать ухмылку от этой новости. – Старк, напомни мне, почему ты единственный, у кого всегда есть вторая камера, показывающая твою рожу?

Подхватив неподвижное тело Джейкобса, Железный Человек непринужденно ответил:

– Потому что я такой симпатичный? Нет, для этого есть куча фотографий.

Роджерс озвучил ответ, который всем им был известен:

– Визуальные данные системы жизнеобеспечения. Костюм может двигаться практически сам по себе, так что это способ определить, жив ли ты там, если другие данные не поступают.

Старк широко улыбнулся:

– Видишь? Старина Кэп давно знаком со мной.

Он завис, чтобы лучше осмотреть металлическое поле. Конструкция пока не нападала, но ее части скрежетали, как тысяча металлических зубов. Когда Железный Человек снизился, Роджерс опять что-то почувствовал в печенках.

– Осторожно. Она может быть довольно шустрой.

Щупальце взвилось, все еще неуклюже, но гораздо быстрее. Однако вовсе не достаточно быстро. Старк сдвинулся вбок так внезапно, что казалось, что он пропал из одного места, чтобы появиться в другом.

– Нравится? Хакуна матата. Я надеялся на такую реакцию. Я не могу сразу порвать ее всю, но теперь можно попробовать вот что.

Из его ладони вырвался поток энергии. Пойманные статическим лучом треугольники заскрипели и деформировались, оказывая сопротивление.

– Не собираюсь долго держаться, но, наверное, достаточно долго, чтобы мои сканеры получили представление, как эта штука работает. – После паузы, он заговорил опять: – Хм. Ответ неясен, спросите попозже. Может, это роевая робототехника каменного века? В нашем две тысячи пятом мы используем алгоритмы, чтобы синхронизировать рой, но эти детки, по-видимому, действуют органически, как молекулы в глазу откуда-то знают, каким образом им нужно сложиться, чтобы получился глаз.

Щупальце неожиданно потеряло форму, его куски свалились обратно в металлическое тело.

– О! О’кей. На это я и рассчитывал. А сейчас мы ждем примерно две секунды, пока мои бортовые системы полностью обработают информацию, скажите мне, есть ли уже имя у нашего большого равнобедренного друга?

Фьюри пожал плечами:

– Мне подходит «гигантский робот-убийца».

– Тогда я буду называть его «эта штука». Не пойму, где у него источник энергии, но это гораздо больше похоже на механическое пианино, чем на микропроцессор. Все его действия и реакции определяются набором заданных подпрограмм.

Тони был экспертом по вопросам искусственного интеллекта, но Роджерс чувствовал присутствие разума. Может быть, это был разум конструктора, заключенный в примитивных программах, но все же это был разум.

– Только… не стоит недооценивать его. Мы должны быть осторожны. Нам нужен план.