– У посла империи и впрямь хорошее чутье. И еще сильнее оно станет, когда ему передадут мое желание побеседовать. Не здесь, конечно. Наедине.
– А я?
– Ты… неотъемлемая часть меня, если так можно выразиться.
– Хорошо, – довольно улыбнулась Змейка. – Мне интересно…
– И мне тоже. Разговор обещает быть нескучным.
Ускользнуть удалось довольно быстро. Ну а посланники прочие так и остались в зале, благо тем для разговоров было более чем достаточно. А для желающих имелась и возможность поучаствовать в застолье. Благо в другом зале уже накрыли столы, легко способные расположить и накормить всех того желающих. В подобных делах скупиться точно не стоило. Расходы на представительство в делах государственных завсегда себя оправдывали. Если только не впадать в откровенное и ненужное расточительство.
Генриха Клернийского долго ждать не пришлось. Появился быстро, начал было витиевато выражаться на тему того, как рад этой аудиенции и что большая честь. В общем, все в обычной дипломатической манере. Частенько я подобные выступления просто прерывал, но сейчас был несколько не тот случай. Пришлось выслушать весь высокопарный словесный поток и лишь после этого перейти к сути. Стою рядом со столом, глядя то на расстеленную на нем карту Руси и окрестных земель, то на посла, и говорю:
– Вы видите, Генрих, тут, кроме нас, никого нет. Только моя супруга, – взгляд стоящего посреди комнаты посла на пару мгновений смещается в сторону Змейки. Та сидит в кресле и поигрывает метательным ножом, а на лице довольное, но немного отрешенное выражение. – Но она и я неразделимы с давних-давних пор. Поэтому давайте будем говорить откровенно, как уже случалось. Без излишних слов, их я и так слишком много слышу.
– Как вам угодно, великий князь…
– Да, мне угодно именно так. Суть разговора, как вы поняли – это Дания и ее будущее.
– Будущее самой Дании не заботит моего сюзерена, – сверкнув глазами, произнес Генрих. – Но император Священной Римской империи с тревогой относится к тому, что христианская страна может… перестать ей быть.
– Времена меняются, дорогой Генрих. Вы же умный человек и должны понимать очевидное. Вот, взгляните-ка на эту карту, – жестом подозвав посла поближе, я указал на ту область карты, где была изображена Дания и ее окрестности. – На материке с Данией граничит лишь ваша империя. Зато остальные ее владения…. Для того, чтобы король Свен Вилобородый смог удержать их за собою, нужны корабли. Для перевозки войск хотя бы. Но достаточного числа боевых судов у него с недавних пор просто нет. И это значит…
– Я достаточно искушен в военном деле, чтобы понимать очевидное. У союза Норвегии, Руси и Йомсборга достаточно кораблей, чтобы прекратить любое сообщение материковых владений короля Свена и его островных земель. И вы можете переправить достаточно солдат, чтобы завоевать Данию. Но мой сюзерен будет огорчен этим.
«Будет огорчен» в переводе с дипломатического – будет в ярости и непременно предпримет ответные действия. Не сам мальчишка-император, конечно, а его мать и бабка – регентши империи.
– Вот и я не хочу быть причиной огорчения юного императора Оттона Третьего, – искреннюю по возможности улыбку. Просто так, за ради хорошего тона, а не с целью обмануть прожженного дипломата и интригана. – Быть может ваш император обнадежит короля Свена Вилобородого, что сделает все возможное для того, чтобы союз Норвегии, Руси и Йомсборга ни за что не высадился на земли его материковых владений? Ведь к чему ссориться с великой и могучей империей, если можно с ней договориться по- хорошему.
– Вы предлагаете… – оторвал взгляд от карты посланник. – Что именно вы предлагаете империи?
– Проблемы для вашего давнего соперника. Для Франции! Нам не в новинку совершать набеги на их прибрежные владения. Но одно дело, когда они совершаются тайно, а совсем другое, если об этом будете знать вы. Думаю, столь мудрые женщины, как Феофано и Адельгейда, поймут выгоды такого взаимодействия. Наши корабли, как многие уже убедились, ничуть не уступают византийским. А последние, в свою очередь, уже давно считаются наилучшими.
Я знал, что именно предлагать империи. Особенно в свете того, что мир был заключен всего три года назад. И пункты мирного договора не устраивали обе стороны. Просто обеим сторонам нужна была передышка для того, чтобы навести порядок на собственных землях, только и всего.
Зато координация действий войск империи и варяжских набегов на Францию… О, это был очень, ну просто чрезвычайно заманчивый кусок. Не озвучить подобное предложение своим повелительницам Генрих Клернийский просто не мог. Он это знал. Я это знал. И он знал, что я знаю.
