забрался в кузов, снял пиджак, положив в угол сидор, расстелил его, ничуть не жалея испачкать – всё равно весь в пыли буду и стираться придётся, – и лёг, облокотившись о сидор. Можно было бы полежать, отдохнуть, но за небом действительно следить надо, всё же до передовой километров пятьдесят всего, немцы в этом районе очень плотно работали своей авиацией, так что налёт – дело привычное, я бы даже сказал, стало обыденностью. Постоянно летали, сволочи.
Кстати, нашу команду за укрепрайоны всё же не вывели, в семидесяти километрах от передовой пост мы организовали, и вот за две недели немцы смогли продвинуться километров на пятьдесят. Тут то ли они снизили напор, то ли у наших хватило резервов сдерживать их, пока не знаю, но фронт откатился почти к нам. Приказа сменить место дислокации пока не было, так что мы стояли практически у передовой. Правда, и поток по дороге усилился, так что работы хватало, поэтому, наверное, и не снимали.
Оба грузовика покинули территорию города и на довольно приличной скорости рванули по дороге в сторону Киева. Пришлось сесть, так как на сорока километрах в час по такой дороге трясло изрядно. Всё же я не выдержал, когда мы остановились. Сбегал к ближайшей копне, вырвал целый пук соломы и, вернувшись, постелил в кузове. Вот теперь стало более комфортно, хоть помягче немного. Когда мы отъехали километров на пятьдесят от того городка, я заметил две точки, что смещались к нам, – «мессеры», охотники. Я опытный уже, их с первого взгляда опознаю, как делать нечего. Сейчас в сторону солнца уходили, чтобы атаковать от него. Я такое раз сто видел, говорю же опытный. Сам семь раз из-под атак уходил, если наблюдатели не плошали, на машине ни царапины не было. Шесть раз просто спрятаться успевал, один раз погоняли они меня по полю, я тогда прицеп и потерял. Сорвался тот с крюка и перевернулся, не отремонтировать было.
До «мессеров» я трижды замечал самолёты немцев, но дважды это были бомбардировщики и шли они на максимальной высоте. Наверняка на Киев, ну и группу штурмовиков видел, но они тоже для нас опасности не представляли, поэтому и не предупреждал старшину. А тут надо, мало ли.
Застучав по крыше кабины, я перегнулся к окну водительской двери и крикнул:
– «Мессеры» в атаку со стороны солнца заходят.
Проверять мои слова не стали, а, сигналя передовой машине, свернули в поле, там виднелась группка деревьев.
– Не успеваем! – крикнул старшина. – Из машины!
И водитель, и старшина буквально прыснули в разные стороны, а «полуторка» продолжала катиться, сбрасывая скорость, видимо, водитель оставил её на скорости. Я тоже покинул машину, не забыв прихватить пиджак и сидор, и улёгся в высокой полевой траве. Буквально секунд через двадцать «полуторка» вздрогнула, подпрыгнула передком в разрыве и замерла, а борта кузова обзавелись пулевыми отверстиями и следами свежей щепы. Ведущий, как я понял, сбросил маленькую бомбочку, что упала прямо перед машиной, фактически прямое попадание, а ведомый уже из пулемётов прошёлся.
Вставать я не спешил, «полуторка» начала разгораться, а вот пара улетать не собиралась и, удалившись, начала разворачиваться, они явно планируют поработать по ЗИСу, который пылил метрах в двухстах от нас, быстро удаляясь. Водила «полуторки» и старшина тоже где-то в траве лежали и не спешили вскакивать, опытные, понимали, что немцы могут вернуться. Наверное, тоже за небом следили.
Наконец встав, я отряхнулся и, закинув сидор на одно плечо, а пиджак на другое, направился к дороге, чуть не споткнувшись о старшину.
– Ты чего ходишь, демаскируешь, а ну ложись! – велел тот.
– Чего бояться? Сейчас они по вашей второй машине пройдутся и домой полетят. Топливо у них на исходе, тем более они из нашего тыла летели. Их транспорт интересует, по снабжению бьют, люди так, если в прицел попадутся.
– Думаешь?
– Уверен. Нашему посту зенитчиков придали, так они из счетверённой зенитной установки как-то сбили такой, жаль погибли только три дня назад. Мы из кабины раненого лётчика вытащили, допросить успели, прежде чем дальше отправить. Приказ у них стоит, нарушить транспортное сообщение в тылах войск, затруднив подвозку боепитания, ну и по маршевым колоннам бить. Причём работают в основном по автотранспорту, паровозы стараются не трогать. Как пояснил немец, они рассчитывают их взять трофеями. Не хватает им паровозов для нашей колеи.
Пока мы общались, вернувшиеся «мессеры» отработали по ЗИСу и, поднимаясь на высоту, направились в сторону передовой, возвращаясь домой. По крайней мере, дело своё они сделали. «Полуторка» полыхала, пятная небо чёрным дымом горевшей техники, а вот ЗиС застыл вдали чёрной массой, и непонятно, достали они его или нет, но мне кажется, что всё же достали. Обе двери были открыты, а рядом никого.
– Действительно улетают, – встав на ноги и не забыв подхватить винтовку, сказал старшина. Повесив оружие на плечо, он осмотрелся и крикнул: – Иванов?
