движения. Как только прошёл последний, который часто оборачивался, я выждал пару минут и рванул к нашим.
Первым мне попался Васильев, он сидел на вырытом мной отхожем месте, так что я пронёсся мимо, пусть сидит. Выскочив на опушку, я подскочил к Егорову. Он беседовал с неизвестным командиром с одним ромбом в петлицах и с «энкавэдэшной» фуражкой.
– Там диверсанты, – одним махом выдохнул я, пытаясь унять бившееся на пределе сердце. Адреналин в крови у меня так и зашкаливал.
– Что, опять? – удивился, оборачиваясь, лейтенант. – Где видел? Когда? Сколько их?
– У озера, с левой стороны рядом с камышами прошли. В наш тыл идут. Двенадцать рыл. Семь ППД, остальные «светки». Командир со шпалой в петлицах, у всех сидоры, у одного что-то квадратное, похоже – рация. Идут очень осторожно, шугаются всего.
– Понял, – сразу стал серьёзным Егоров и достал из планшета карту. – Похоже, к железнодорожному мосту идут. Скорее всего, десант поддерживать будут.
– Точно к мосту, – кивнул тот «ромбовый», которого лейтенант, по-видимому, хорошо знал. – Алексей, бери людей и за ними. Притормози, а я у них на пути организую заслон.
– Сделаем, – кивнул тот.
Лейтенант сразу же стал выкрикивать фамилии бойцов, следопыта он брал, как и одного пулемётчика, а ромбовый сел в «эмку», его сопровождал пулемётный броневик, и поехал в наш тыл. За старшего тут остался Васильев с пятью бойцами, они и продолжили службу, а группа Егорова уже скрылась в лесу. Ещё раз описав, что видел, старшине, я подобрал ведро и занялся камерами. Два часа убил, но накачал и поставил ЗиС на колёса, после чего отогнал его к моей «Маркизе» и замаскировал.
Вот тут и раздался протяжный крик:
– Во-озду-у-ух-х!!!
Да я и сам услышал заунывный рёв моторов, по звуку сразу определив, что летели «хейнкели». Почему они выбрали нас для бомбардировки, не знаю, но я успел спрыгнуть в щель, там уже был один из погранцов, и эти страшные минуты трясся вместе с ним. Было реально страшно, от близких разрывов бомб нас подкидывало чуть не на полметра, да и одна стена обвалилась, слегка засыпав нас. Честно скажу, это первый налет, под который я серьёзно попал, «мессеры» не считаются. Тройка бомбардировщиков кружила над нами, сперва сбросив свой груз, а потом пройдясь пулемётами. С учётом забитости дороги кровавую жатву они собрали немалую. Повезло тем, кто успел дунуть в лес. Да, повезло.
Когда бомбардировщики улетели, а мы откопались и вылезли на белый свет, вернее чёрный от дымов горящей техники, я первым делом бросился к своей технике, за которую отвечал.
– Чтоб вас! – был мой посыл немецким лётчикам.
«Маркизу» осколки не достали, она чуть дальше стояла, а вот ЗиС стоял с двумя пробитыми скатами, изрешечённой кабиной и текущим радиатором. Рядом матерился пограничник, котёл с ужином, что он готовил, был перевёрнут.
– Что такое не везёт и как с этим бороться, – пробормотал я и, сняв ведро, пошёл к озеру. Хотелось искупаться, да и машину помыть. Про то, что ещё нужно было прийти в себя, я уж и не говорю.
Васильев с парнями уцелел, не зря Егоров заставлял копать щели, и уже командовал на дороге, разбирая с помощью трактора заторы из битой техники, поэтому, доложив ему, какие у нас проблемы с машинами, я направился к озеру, надеясь, что в этот раз приключения обойдут меня стороной. Как выяснилось, надежда была несбыточной.
Васильев просил особо не задерживаться, мало ли как ситуация сложится, так что на купание я отвёл себе минут двадцать, после чего оделся и, набрав полное ведро воды, направился обратно. К моему удивлению, на малозаметной тропке, что мы натоптали от поста к озеру, тут дежурные за водой ходили, расположилась большая группа красноармейцев и командиров. Многие были ранены, в стороне виднелась подвода с лошадью и, кажется, даже пушка, «сорокапятка». Особо я на них не отреагировал, ну, сидят, ну, отдыхают, поэтому, изредка перешагивая через лежавших людей, двинул к посту, когда один из бойцов удивлённо спросил:
– Эй, парень, откуда вода?
– Вон, за теми кустами озеро, – был мой ответ. Некоторые соседние бойцы заморённого вида тут же стали подниматься и направились к озеру с флягами и котелками в руках.
Наше общение привлекло внимание, поэтому я услышал:
– Ромка? Брайт?
