знать, что в море нас ждет засада! И ты ничего не сказала?
– Меня никто не спрашивал, – напомнила Фригг.
Валькирии осталось только развести руками.
– Моя возлюбленная Фригг, – осторожно произнес великий Один. – Скажи, египтяне ждут нашего нападения?
– Ждут, мой возлюбленный супруг, – согласилась русалка.
– Где, когда?
– Через двадцать дней у западного рукава Нила.
– И кто победит в битве?
– Покуда не запоет тетива на грани жара пустыни и хлада вод и смертных очей не затмят шаги туманного бессмертия, детям севера не удастся войти в русло великой реки, – величаво ответила женщина.
– Кто-нибудь способен перевести сие шифрованное послание для моих нежных девичьих ушей?! – взмолилась Валентина.
– А чего тут переводить? – удивился великий Один. – Нам не удастся войти в Нил, пока мы не разгромим египтян. Все ясно и понятно.
– Вик, я восхищена! – приложила ладонь к груди богиня смерти.
– Это просто логика, – пожал плечами бог войны.
– Значит, они нас ждут, великий? – неожиданно спросил Волох.
– Конечно! – широко улыбнулся ему Викентий. – И это будет великая битва, слава о которой останется в веках! Мы сойдемся глаза в глаза, кость в кость, клинки в клинки! Кровь будет литься рекою, берег покроется ковром из костей, а крики боли взлетят до небес! Ради таких славных сражений и стоит жить! Именно через них воины и превращаются в легенды.
– Да ты просто поэт, Вик! – оценила его выступление девушка. – Мне одной почудился холодок, пробежавший по спинам наших дружинников?
– Это предвкушение настоящего боя, Валька! – крепко взял богиню смерти за плечи бог войны. – Женщине не понять!
Он повернулся к славянам и вскинул кулак над головой:
– Да будет битва, братья! Раздавим наших врагов!
– Да будет битва! – яростно поддержали своего воеводу воины, размахивая оружием. – Любо Одину! Слава-а!
– Кричали не все, – неожиданно сообщила Фригг.
– Я заметил, – тихо ответил бог войны, обнял жену, поцеловал ее в щеку. – Но ведь ты со мой, моя возлюбленная супруга?
– Я дала клятву, мой возлюбленный супруг.
Викентий улыбнулся, оглянулся на воинов и провозгласил:
– Египет будет наш!
Славяне ответили ему протяжными приветственными криками.
– Прости, о великий, но мы не можем отплыть прямо сейчас. – Рыжий Ронан отвел руки за спину. – У нас очень много раненых и почти полсотни павших, ждущих погребения. Неразумно начинать поход с таким грузом на палубах.
– Я уже послал людей в разведку, – ответил великий Один. – Разбивайте лагерь, разжигайте костры. Подождем возвращения Копытеня и его лазутчиков. Тогда и решим.
– Что прикажешь делать с полонянином, о великий?! – громко спросил Волох.
– Да что хочешь, – пожал плечами бог войны. – Он мне больше не нужен.
Окружающие воины опустили взгляды на голого мальчишку. Тот почуял неладное и громко взмолился:
– Нет, нет! Умоляю!!! Во имя великой Гекаты, милости! Милости прошу!
Волох вытянул нож из лосиного рога с острым лезвием из белых кремниевых пластинок, перемежающихся с черными обсидиановыми. Издалека короткий клинок казался стариковской челюстью с наполовину выкрошенными зубами.
Скулеж пленника перешел в тонкий однотонный вой.
Юный воин поморщился, убрал нож обратно и махнул рукой:
– Пошел вон!
Крик оборвался, мальчишка неуверенно посмотрел на своего пленителя.
– Убирайся! – повторил Волох.
Маленький пират подпрыгнул и шустро стреканул в кусты.
– Ронан, – обратился к рыжему воину бог войны. – «Много раненых» – это ни о чем. Узнай, сколько именно?
