тут же показались рога и длинные пушистые уши. Почесывая зайцу макушку, девушка безмятежно прощебетала:
– Моим друзьям было бы интересно посмотреть на мир. Так что я тоже хочу поехать. Впереди столько неизведанного! А может… может, мне пойти в серопогонные, и у меня будут свои розыскные зайцы?
Едва Ву отвернулась, Джер покрутил пальцем у виска, но тут же переключил свое внимание на тарелку с фруктами.
– А ты, Таура? – доктор повернула голову к шпринг, видимо, надеясь на ее поддержку. – Скажи, чего ты хочешь, милая?
Таура, помолчав немного, тихо ответила именно то, чего Тэсс от нее и ждала:
– Мы могли бы пройти по маршруту, который отмечен на карте… Может, мы найдем ло Паолино? И если он будет с нами, Длани Синедриона нас не тронут? Управитель всегда помогал нам избежать неприятностей…
Тэсс вдруг подумала, что это даже забавно. Они все влипли, и единственное что им остается – искать, во что верить. Мади Довэ верила в благоразумие. Джер – в свои несомненные способности вожака. Ласкез крепко держался за свои детские надежды. Ву ни капельки не сомневалась в глупостях в своей голове.
Тауре было проще всех: она верила в ло Паолино. Теперь Тэсс попыталась понять: а во что верит сейчас она сама. Ответ не нашелся.
Шпринг тем временем продолжила чуть громче и увереннее:
– Может, он знает, что случилось с остальными, и сумеет их вернуть? Разве не так? Он такой умный…
– Она хочет ехать, – коротко перевел сказанное Джер. – Все хотят ехать, – он улыбнулся доктору. – И я почти не сомневаюсь, что вы тоже. Так или иначе, вы не останетесь здесь одна. Точнее… – Он прищурился, и Тэсс заметила в его глазах опасный огонек, – я и не дам вам остаться здесь одной.
Тэсс раздраженно подумала о том, что подобная наглость – лишь последствие обрушившейся свободы. Джер все меньше и меньше стеснялся показывать свое желание все решать за всех. Отсутствие какого-либо противника и всеобщая готовность слушать только распаляли его. Он даже забыл о своей привычке поджимать несуществующий хвост перед доктором, которая стала для него просто ла, ла в опасности. Интересно, станет ли она в конце концов самкой?
Мади Довэ тем не менее сохраняла невозмутимость и, услышав последние слова, слегка улыбнулась:
– Взвалишь меня на плечо? Что ж, рискни.
В ее интонации почувствовалась легкая насмешка. Джер наконец смутился. Не дожидаясь ответа, женщина продолжила:
– Хорошо. На чем мы отсюда выберемся? Наши лодки не доплывут до Перешейка.
– У вас нет ничего, чтобы попасть в Большой мир? – не поверил своим ушам Ласкез.
– Такой необходимости никогда не было. Перед каникулами и другими поездками мы подаем с маяка радиосигнал, и сюда присылают корабль. Держать его здесь постоянно попросту негде, подходящей бухты для больших судов у нас нет, даже та, где хранили продукцию завода, пришла в негодность, когда там обвалились камни.
– Алопогонные же как-то швартовались.
– В сезон спокойных вод. Окажись они здесь при ветре Сна или ветре Сбора, их суда бы разбились. Так или иначе, мы не дотянем и до островов Малого мира. Особенно… – доктор окинула всех взглядом, – с командой, не умеющей даже обращаться со снастями.
– А на чем вы добирались до Большого мира, если, к примеру… – Ласкез задумался, – кто-то сильно заболевал и вы не могли помочь?
– На маленьком двухместном самолете.
– Кто им управлял?
– Ло Паолино… – тоскливо отозвалась Мади Довэ. – И еще двое воспитателей. Но двигатель так или иначе неисправен, на следующим самолете с продовольствием должен был прилететь механик…
– Пусть починит она. – Джер ткнул в Тэсс пальцем.
– Я? – девушка подскочила. – Я не могу, я никогда не чинила настоящие двигатели!
– Но у твоей игрушки есть движок.
– У моей
Джер раздраженно поджал губы. Тэсс отвернулась.
– Опять же, им некому управлять, приятель, – напомнил Ласкез. – Я, например, не полетел бы на чем-то, чем рулит моя сестра,
