Это она хотела ему сказать? Тэсс не стала бы сдерживаться, будь они одни. Она опять отвернулась: ей совершенно не хотелось видеть выражение лица Джера. Вторая флэста начала наполняться. Но она, кажется, не набралась и до половины, когда Тэсс услышала мягкие шаги.
Шпринг прибежала в бухту первой, и лавиби встретил ее гневным взглядом. На этот раз он бесцеремонно заявил:
– Я вышвырну тебя в первом же порту, где нет вонючих дикарей. Все неприятности, которые случаются не из-за вот этой самки, – он ткнул пальцем в сторону Тэсс, – происходят из-за тебя! Где Ласкез? Только не говори, что…
Но Таура молчала. В ее глазах застыл ужас. А руки… на них откуда-то взялась кровь.
– Я здесь, старина.
Ласкез наконец вышел из-за скал. Он нес кого-то на руках, и вскоре Тэсс поняла, что это было окровавленное тело девочки – на юнтан или два младше Тэсс. Она была бледнокожая и с рыжеватыми волосами. Девочка не двигалась. Из глубокой раны между правой стороной груди и плечом текла кровь. Ла Довэ, охнув, стремительно шагнула навстречу.
– Вы притащили дикарку. Здорово! – ощерился Джер, щуря глаза и дергая носом. – Дохлую. Еще лучше!
– Она пока жива… – мягко возразила доктор, склонившаяся к лицу незнакомки. – И мы можем ей помочь. Ласкез, в лодке хватит…
Флэста упала в воду. Джер, резко вскочивший, в бешенстве зарычал:
– Нет, ла, в лодке не хватит места для веспианки! Может быть, вы забыли, что она изгой? Вы не помните, как поступают с теми, кто водит с ними дружбу? Нас вздернут. А может, отрубят головы? В лучшем случае – сначала головы, и об остальном мы не узнаем?
– Она ранена, приятель, – глухо подал голос Ласкез. – И она ле. Вряд ли преступница. Наверняка бродяга, которой просто не повезло. Чуть ли не на рельсах нашли.
Джер, не обращая на опрокинутый сосуд никакого внимания, медленно пошел к нему навстречу. Плечи лавиби напряглись, глаза загорелись под полосками густой шерсти. Острые зубы теперь виднелись из-под ощеренной верхней губы:
– Зачем ты ее подобрал?
– Она лежала на окраине города, у самых скал, – ровно объяснил Ласкез, но Тэсс видела, как побелело его лицо. – Вокруг никого не было. Я решил…
Лавиби, не церемонясь, схватил его прямо за волосы и встряхнул. Ласкез, более высокий и худой, покачнулся, едва не выронив девочку. Джер, продолжая сжимать кулак, прошипел:
– Ты ничего не решаешь, когда находишься на земле, где тебя может убить кто угодно, недоумок. Кто угодно. Каждая тень. Каждая…
Ла Довэ взялась за его плечо, но Джер резким жестом стряхнул ее руку. Ласкез стискивал зубы, и все же он не отводил глаз. Тэсс не сомневалась: брат ударил бы Джера, будь у него свободны руки. Теперь же он пытался ограничиться словами. Может быть, ответными оскорблениями, может, – доводами. Искал их. Но…
Он не успел бы их найти, даже если бы мог.
Тени. Джер не случайно упомянул их, о них говорил и сам Ласкез. Тэсс точно помнила это и даже помнила, в каком контексте. И помнила свой насмешливый ответ.
Но, кажется, Серый детектив вовсе не шутил, говоря о людях, ходящих сквозь тени.
Мягкая зыбкая чернота вокруг скал зашевелились. Начала надвигаться. Давить. И… подниматься. Из сумеречной темноты показалось нечто другое. Алое.
– А-а-а! – закричала Таура и резко понеслась прочь, за дальние камни. Прогремел выстрел.
Алопогонных было трое, и выпущенная Джером пуля просто вылетела слишком рано – она прошила одного из троих насквозь до того, как он перестал быть прозрачным. Ответный выстрел достиг бы цели, если бы Тэсс не бросилась за миг до этого на землю и не откатилась кубарем к воде. Падая, она краем глаза заметила, что с таившимся в тени силуэтом Странника произошло нечто странное, но не успела понять, что именно, – ей было не до этого.
Мади Довэ выстрелила, и один из нападавших упал на колено. Другие молчали. Они не объявляли об аресте и не предлагали сдаться. Они просто подходили все ближе, высчитывая, прикидывая, приглядываясь. Их пронзительно-голубые глаза смотрели на цель. Точнее – на девочку, которую Ласкез все еще держал на руках.
