деревянный рыцарь, отлепившись от носа судна, соскользнул под воду. Вероятно, он наподобие рыбы-пластуна присосался к днищу Странника, а может быть, просто бесшумно поплыл на глубине следом. Теперь корабль стал совершенно безликим. И, безликий, он смиренно стоял нос к носу со встречателем.
Уже очень скоро весь экипаж, включая вполне оправившуюся от ранения Еву, выстроился на ярко освещенной палубе. Странник, видимо, повинуясь просьбе оставшегося на мостике Джера, сбросил веревочную лестницу. Оставалось только подождать. Было так тихо, что можно было услышать, как один из лапитапов Ву чешет себе ухо.
Серопогонные все никак не поднимались. Тэсс хотела подойти и глянуть через борт, но Ласкез удержал ее за плечо:
– Они нас проверяют. Думаю, лучше нам всем не двигаться лишний раз. И
Кивнув, она покрепче прижала к себе Марча. Ей вроде бы удалось упросить его притвориться обычной игрушкой – по крайней мере, он не дергался и даже не жужжал. Тэсс не была уверена, чуют ли лавиби Зодчих, и все же… свою тайну она хотела сохранить. Пока.
Серопогонные наконец появились и, спрыгнув на палубные доски, стали внимательно оглядываться по сторонам. Тэсс в свою очередь рассматривала их, даже не скрывая своего любопытства.
Их было трое: два больших лоснящихся лавиби и мужчина-киримо, все – примерно в таких же неприметных мундирах, как у детектива Ронима и прочих давних гостей острова Четырех Ветров. Ласкез, судя по его задумчивому лицу, тоже это вспомнил. Его голубые глаза с жадной надеждой впились в киримо, но, конечно же, тот – рыжий, веснушчатый и уже ощутимо лысеющий – не был Ронимом. Да и нашивки на рукавах показались Тэсс другими. Эмблема над четверкой состояла из ровного круга и треугольника над ним.
Молчание затягивалось. Один из лавиби вдруг ощерил зубы, но второй что-то нечленораздельно пробормотал и даже улыбнулся. Он увидел рогатых зайцев у босых стоп Ву, рассмотрел и саму Ву, радостно ему улыбавшуюся. Тэсс не поверила своим глазам: эта странная особа никогда и ни с кем не кокетничала. Впрочем, может быть, она и сейчас не понимала, что делает.
– Здравствуйте, лоу.
Мади Довэ решила, видимо, что пора что-то предпринять. Она выступила вперед и слегка развела в стороны руки. Спину она держала очень ровно, глаз не опускала и вообще казалась воплощением выдержки. Оба барсука синхронно дернули носами и, видимо, удовлетворились тем, что учуяли.
– Здравствуйте, ла, здравствуйте, ли, – глотая в словах последние буквы, сказал один из них, более крупный и с белой подпалиной возле левого глаза. – Старший береговой офицер Шенпри, офицеры Дугласс… – он указал рукой на рыжего киримо, – и Шпагдо, – указал на барсука поменьше. – Назовите ваши имена.
Мади Довэ назвала их без промедления. Тэсс почувствовала, как на этот раз подобрался сам Ласкез, и взяла его за руку. Ладони Мади Довэ почти сразу легли им обоим на плечи:
– Это – мои дети. – Она указала взглядом еще на Тауру, Ву и Еву. – Я присматриваю за ними. Мы живем на одном из островов Малого мира, держим путь в Галат-Дор. Девочкам пора поступать в училища, а для моего дорогого мальчика уже почти готово место в одном из ваших учебных корпусов.
Барсук поменьше, офицер Шпагдо, одобрительно хмыкнул:
– Будешь серопогонным?
– Да, – кивнул Ласкез и улыбнулся вполне искренне.
Он верил в сказанное. Поэтому все прошло гладко.
Тэсс невольно восхитилась тем, как непринужденно вела себя ла Довэ. Ведь если разбирать ее объяснение по косточкам, в нем не было ни одного слова лжи. Да, они плыли в столицу, им и правда пора было учиться, а Ласкеза, возможно, действительно ждали. Поэтому барсуки выслушали вполне благожелательно и кивнули. Киримо же, не сводя прищуренных карих глаз с Ласкеза, вдруг произнес:
– А посмотришь на тебя… Черные волосы и голубые глаза. Тебя с охотой взяли бы и алопогонные.
Ласкез побледнел, услышав это, а Ева… кажется, она поджала губы. Пальцы доктора сжались у Тэсс на плече, но улыбнулась ла Довэ вполне ровно:
– Это, несомненно, большая честь, но, боюсь, нам рано замахиваться на подобное.
Старший барсук снова дернул носом. По-видимому, учуял он не ложь, а что-то другое, потому что, покосившись на своего рыжего напарника, примирительно махнул коротким хвостом:
– Да брось. Мальчик хочет оказать нам честь, а ты ему такое говоришь. Можно подумать, очень приятно, что все красивые
