водному миру, и свет, наконец, стал терпимым. Впервые с тех пор, как он прибыл на Землю, он мог перестать щуриться.
Капитан снова повернул штурвал, и они поплыли уже вместе с волнами на северо-запад, к устью Темзы. Слева по борту из буро-зеленой воды виднелся буро-зеленый гребень, весь застроенный зданиями.
– Это Минстер. Точнее, то, что от него осталось. Он был единственным высоким участком на острове. А Ширнесс вон там – где что-то торчит из воды.
Под низко опустившейся дымкой Ниргал увидел что-то вроде черного рифа в белой пенистой воде, разлетавшейся брызгами во все стороны.
– Это Ширнесс?
– Ага.
– Оттуда все уехали в Минстер?
– Или еще куда-нибудь. В Ширнессе жило порядочно упрямцев.
Затем капитан переключил все внимание на то, чтобы провести лодку сквозь затопленную приморскую часть Минстера. В том месте, где линия верхушек крыш выступала над волнами, стояло крупное здание без крыши и выходящей к морю стены, и между тремя оставшимися стенами стояла вода, а перекрытия верхних этажей служили доком. Здесь было пришвартовано три рыбацких судна, и, когда они подошли, несколько мужчин, находившихся там, взглянули на них и помахали руками.
– Кто это? – спросил один из них, когда Блай, замедлившись, входил в док.
– Он из марсиан. Мы ищем ту азиатку, которая помогала в Ширнессе на той неделе, не видели ее?
– В последнее время нет. Уже, наверное, пару месяцев. Я слышал, она уехала в Саутенд. В окрестностях должны знать.
Блай кивнул.
– Хочешь осмотреть Минстер? – спросил он у Ниргала.
Ниргал нахмурился.
– Я бы лучше встретился с людьми, которые могут подсказать, где она.
– Ага.
Блай вывел лодку из дока и развернул ее. Ниргал смотрел на ее окна, обшитые досками и залепленные пластырем, полки на стене каюты, записки, приколотые к балке. Когда они миновали затопленный Минстер, Блай взял микрофон на спиральном шнуре, нажал какие-то кнопки и провел несколько коротких сеансов связи. О чем говорили, Ниргал не разобрал: непонятные фразы перемежались с ответами, выплывающими из помех.
– Пойдем в Ширнесс. Прилив позволяет.
И они направились прямо в белую воду, где пена затянула затопленный город и медленно тянулась по улицам. В центре ее вода была спокойнее. Из серой жижи выглядывали дымовые трубы и телефонные столбы, и Ниргал пару раз заметил внизу очертания домов и строений, но вверху вода была такой пенистой, а внизу такой густой, что видно было совсем не много: скат крыши, намек на тротуар, слепое окно.
На дальней стороне города находился плавучий док, прикрепленный к бетонному столбу, выпирающему среди волн прибоя.
– Это старый паромный причал. Одну его секцию отрезали и пустили на воду, а теперь еще откачали его офисы внизу и опять их заняли.
– Заняли?
– Увидишь.
Блай соскочил на качающийся планширь и протянул руку Ниргалу, но тот, выпрыгнув, все равно припал на одно колено.
– Давай, Человек-Паук. Идем вниз.
Бетонный столб, к которому крепился док, доставал человеку до груди. Как оказалось, он был полым, и по внутренней его стороне вниз уходила металлическая лестница. В пазах висели электрические лампочки на обрезиненном шнуре, обвивавшем один столб лестницы. Бетонный цилиндр тянулся вниз метра на три, но лестница на этом не заканчивалась и переходила в большой отсек, теплый, сырой, с рыбным запахом и шумом генераторов, работавших в соседнем помещении или здании. Стены, пол, потолки и окна были покрыты чем-то, что оказалось слоем прозрачного пластика. Они находились в каком-то пузыре из этого прозрачного материала, тогда как снаружи окон была вода, мутная и бурая, пузырящаяся, как помои в раковине.
На лице Ниргала отчетливо отразилось удивление. Блай, увидев это, улыбнулся и сказал:
– Это было хорошее, прочное строение. А изоляция сделана из материала, похожего на ту шатровую ткань, что вы используете на Марсе, только эта затвердевает. Здесь у нас заняли таким образом несколько зданий, которые были подходящего размера и на нужной глубине. Вставляли трубку и все – надували, как стекло. И многие, кто жил в Ширнессе, туда вернулись и плавают между
