точно определить не удалось.
Наконец её пригласили в кабинет.
Ректор сидел боком к ней и что-то увлечённо толи писал, толи чертил. Не отрываясь от своего занятия, он указал рукой на ковёр перед письменным столом.
Сесть гоэте не предложили, но она и не настаивала, терпеливо дожидаясь, когда на неё обратят внимание. Как в былые времена перед директором училища.
Ректор оказался солидным высоким мужчиной с идеально прямой спиной, на равных соперничавшей с резной спинкой высокого стула. Чёрная мантия небрежно расстёгнута, из-под неё видны рубашка, жилет и шнурки нескольких то ли накопителей, то ли амулетов. Наверное, всё же накопитель один и большого объёма, не то, что был у Доновера. Хоть одним глазком взглянуть бы.
А вот и «отведиглаз» — круглый плоский камушек на серебряной цепочке.
Поверх мантии поблёскивает жёлтый топаз; даже стоя перед столом, Эллина ощущала его энергию. С такой она бы справиться не смогла, топаз — камень магов, практически у каждого из них есть вещица с топазом. Как-никак — негласный символ магической гильдии.
А на руке — перстень с гелиотропом.
Словом, никаких сомнений, что перед тобой сильный маг не возникает, а наличие личной печати подтверждает, что он имеет вес в обществе. Впрочем, всё это гоэта и так знала, а вот, гелиотроп, к примеру, никогда вживую не видела, только на картинках, поэтому с непосредственностью ребёнка рассматривала перстень. И не заметила, что ректор уже пару минут смотрит на неё.
— Доброе утро, госпожа. Простите, что заставил вас ждать. Мне сказали, у вас письмо для меня?
Эллина достала заветный сложенный вчетверо лист бумаги, но отдавать магу не спешила.
— Это очень важно, от этого зависит жизнь и смерть одного человека.
— Ваша? — прозорливые глаза ректора вновь остановились на её лице, губы тронула улыбка. — Не бойтесь, если вам есть, что сказать, говорите.
Он встал, взял её под руку и усадил у камина. Предложил выпить чашечку кофе или чая, но гоэта отказалась.
— Итак, госпожа, я весь во внимании.
Эллина не знала, с чего начать. Вся задумка вылетела из головы, и она, словно девочка, впервые посланная в аптеку за «взрослым средством», потупившись, сидела, крепко сжимая письмо.
Гоэта полагала, что ей придётся добиваться аудиенции ректора, доказывать, что её нужно выслушать, а тут всё так просто… Единственным препятствием был ученик-привратник, да ещё пришлось побеседовать с двумя скептически настроенными стражами в чёрных плащах.
— Успокойтесь, выпейте воды, — в руках мага оказался стакан, до половины наполненный прохладной жидкостью. — Мэтр Олиох сообщил мне, в каком плачевном состоянии вас встретил. Заверяю, мы все будем рады вам помочь. По мере наших скромных сил и возможностей.
Взяв себя в руки, Эллина поведала о недавних событиях, старательно избегая деталей, останавливая внимание лишь на ключевых фактах и участии в истории двух тёмных. О них она рассказала подробно, в том числе, о питомце Гланера. Потом, поколебавшись, взяв с мага слово, что тот не отберёт его, показала ректору письмо.
— Что ж, вы добыли весомую улику, если только бумага подлинная. Несомненно, ваши показания чрезвычайно ценны, и я полагаю, что вам следовало так же чистосердечно сообщить инквизитору.
— Увы, благородный сеньор, я не могу. Не стану скрывать: меня разыскивают по всем областям по обвинению в убийствах и государственной измене. А всё, что могла, я уже написала следователю. Если этого показалось ему недостаточным… Разумеется, недостаточным, — горько усмехнулась она. — Я не хочу в тюрьму, не хочу отвечать за то, чего не совершала и прошу вас помочь. Я готова пройти тест на магические способности, любые проверки… Знаю, вы человек влиятельный и разумный, вы не станете списывать вину на первого попавшегося человека. Вам поверят, а мне нет.
Эллина вздохнула и с надеждой посмотрела ему в глаза. Думает. Раз думает, то не всё потеряно. Но она играла ва-банк. Впрочем, были ли другие варианты? Ей нужен покровитель, одной ей не справиться ни с запущенным колесом правосудия, ни с Гланером и его демоном.
— Госпожа Тэр, верно?
Гоэта вздрогнула. Она не называла себя, но он знал её имя. Значит, её разыскивали и здесь…
— Успокойтесь, госпожа Тэр. Начнём с того, что я не намерен никого голословно обвинять, тем более напуганную молодую
