доплюнуть, и это даже ребенку труда не составит. И вспомнил лицо Юрка, на миг промелькнувшее под лампой в коридоре бункера, запачканное серыми полосами от копоти горящего огнемета и забрызганное кровью, чужой кровью, кстати. Схлестнуться с этаким прирожденным «псом войны» было опасно, но тогда лишь боевой азарт завладел телом и разумом. Пули впивались в бетон и рикошетили от металла совсем близко, однако Алексей все равно находил в себе смелость оторваться от удобного укрытия и выпустить очередную порцию свинца в сторону противника. Юрок тоже ничего не боялся. Кроме одного – что враг уцелеет и придется смириться с проигрышем. А если бы за спиной не попискивала испуганная Леночка, то дошло бы и до рукопашной, настолько битва захватила их обоих. Вот в эти слишком краткие минуты Алексей жил полной жизнью, уверенный, что защищает свою женщину, он тогда еще не знал, что самые страшные и болезненные раны получит вскоре вовсе не от Юрка… А тот выскочил прямо под пули, понадеявшись на прикрытие, и Алексей так удачно уложил в цель последний боезапас.
«Они» давно были здесь, но мальчику об этом знать совершенно не обязательно, все равно в его глазах дядя Юра никогда не перестанет быть героем, погибшим за что-то там такое общественно полезное. Звериный оскал и опьянение битвой, которое видел Алексей и ощущал тогда сам, не лезут в рамки легенд и сказок о павших воинах. Был бы паренек постарше, не оглядывался бы сейчас со злостью через плечо в сторону неведомого бункера, а посмотрел убийце прямо в глаза. Но отец все же уберег, не поделился с сыном причиной вечной ругани с дядей Лёшей. И без того слишком рано заканчивается детство, мальчик уже готовится стать мужчиной, не стоило его вооружать кроме ножа еще и ненавистью. Для этого пока не время. Пусть сначала познает сомнение, это полезно.
Алексей присел на пол, потому что стоять было трудновато, тем более наклоняясь к пацану.
– Я тебе могу сказать, что не они убили Юрка, а мы… Я здесь рядом с тобой, я все еще представитель бункера, который ты так ненавидишь. Я не знаю, были ли дети у тех, кого убил сам ваш легендарный воин. Извини уж за иронию. Но кто-то другой сейчас тоже может просить: иди, убей! Убей тех плохих, которые живут в лесу.
– Кого просить? – Ваня озадачился, ведь он никого ни о чем не просил, просто не хотел, чтобы папа тоже вот так вышел за порог и никогда больше не вернулся. Только это он и желал узнать, подслушивая возле столовой разговоры взрослых.
– А попросить они могут Главного Привратника. Только он может отдавать приказы о боевых операциях.
Мальчик задумался. Он уже слышал достаточно, чтобы понимать: Алексей против этого Главного. И ему есть за что мстить неизвестному Привратнику.
– Дядя Лёш… Я понял: ты сам пойдешь туда и убьешь его.
– И тогда твоему отцу ничего не будет угрожать? – А пацану-то осталось только заключить с ним договор о найме на грязную работу с риском! Вот уж растет смена Грицких, да слишком быстро! Впрочем, все мысли мальчика читались как с листа. – Нет, Вань, никого мы убивать не будем.
– Почему?
– Потому что наш поединок с Главным происходит прямо сейчас. Он здесь… – Алексей приложил пальцы к виску, обозначив умозрительные стратегические сражения, а не кровопролитные настоящие.
– Ты ментал? – с подозрением спросил Ваня, уже знакомый отчасти с Соловьем-разбойником и воздействием на мысли чуждого разума.
Алексей все же рассмеялся, но это не помогло уйти от ответа настырному искателю информации.
– Нет, никакой мутации и волшебства! Я просто знаю, как сделать, чтобы Главный перестал быть Главным. И тогда…
– И тогда его будет проще убить! – Детское мышление оказалось более четким и ясным, не отвлекаясь на ненужные подробности. А мальчик совершенно прав. Старого хромого волка стая просто сожрет.
– Да. Его будет проще убить. Но я этого делать не буду. И твой отец – тоже, ему скоро понадобится твоя помощь.
– Как это?! – Трудно было поверить, что дядя Лёша всерьез обещает какое-то важное для ребенка дело! А дело было важным для всех, и дети уже не так малы, чтобы просто болтаться под ногами.
– Я тебе обещаю: с твоим папой ничего не случится. А рисковать вы будете вместе с ним, и ты сможешь контролировать ситуацию, не мучаясь тут под дверями в неизвестности. Так тебе больше нравится?
– Да! – чуть ли не заорал Ванька, выдавая свое присутствие заседавшим в столовой. Послышался скрип лавки. Алексей протянул мальчику руку, скрепляя уговор.
– Лёха, ты чего на полу уселся? – Морозов смотрел сверху вниз, и казалось, что голова его касается потолка. На самом деле по росту они были почти равны, чего о ширине плеч не скажешь.
– Вот пришел проситься на ваше собрание…
– На коленях, что ли?
