держусь от греха подальше.
– Пойдешь за Инсара, девушка? – обратился Агилар к Зулейке, окончательно вогнав ту в краску. – Или остальных подождем?
– Пойду, – прошептала Зулейка, низко склоняясь и стреляя глазками в сторону крепкого стражника. – Я детей люблю.
– Тогда собери всех желающих к полудню, – велел Агилар. – И пошли за священником и судьей. Встретимся в саду Золотых Лилий.
– Да, господин, – поклонился счастливый Инсар. – Все будет исполнено согласно вашим указаниям.
Нукеры ушли. Агилар повернулся к коленопреклоненным девушкам и сказал:
– Я велю дать вам доступ в хранилище одежды. Каждая выберет свой свадебный наряд сама, украшения по моему указанию принесут. В полдень вы все должны быть в саду Золотых Лилий со всеми пожитками. Сюда вы больше не вернетесь. Разве только если не воспользуетесь дарованным единственным шансом выйти замуж. Всем все ясно?
– Да, господин! – вразнобой ответили осчастливленные девушки. – Благодарю вас, господин! Да будут ваши дни богатыми, а ночи сладкими!
Мужчина пристально посмотрел на меня, глухо пробормотал:
– Это вряд ли. – И ушел готовиться к церемонии.
Только он скрылся за поворотом, как девушки вскочили и начали целовать мне руки, осыпая словами благодарности.
– Да вы что? – возмутилась я, тая от телячьих нежностей и подпитывая себя очень сытной светлой энергией. – Саксаула, что ли, объелись? Что вас всех так забирает?
Если бы меня хоть кто-нибудь услышал! Нет, они обслюнявили меня с макушки до пяток, обильно полили слезами и затискали до состояния вяленой дыни.
Все это сумасшествие прервал Саид, явившийся в сопровождении надутой, словно ишак после водопоя, госпожи Сирейлы и еще одной женщины возраста «как вам удалось столько прожить?».
– Что раскудахтались? – процедила сквозь зубы смотрительница гарема. – Собрались и быстро пошли за нами.
Девушки мгновенно разбежались по комнатушкам и зашуршали пожитками. Через некоторое время все собрались, держа в руках узелки, глядя на которые захотелось вмазать Агилару между глаз. Может быть, тогда они вылезут и увидят творимое безобразие?
Самый большой узелок был чуть меньше подноса для кофе. И принадлежал старожилке Зулейки. Поскольку она пришла сюда из отчего дома, то имела какие-то личные вещи еще с тех времен. Остальные наживали имущество уже здесь.
– Ничего хозяйского не взяли? – сдвинула густо накрашенные брови госпожа Сирейла?
– А ну, цыц! – так рявкнула я, что она присела в испуге. – Еще раз рот не по делу откроешь, будешь потом самой умной во дворце!
– Это как? – влезла любопытная Ширин.
– Мне как-то сказали: «Молчи – за умную сойдешь», – пояснила я, плотоядно разглядывая стремительно белеющую Сирейлу. – Когда я выдеру ее ядовитый язык, то молчать она будет всегда!
– А можно не дожидаться, когда она откроет рот? – поинтересовался кто-то из задних рядов. – Мы все подтвердим необходимость удаления этого зловредного органа!
– Можно, – солидно кивнула я. – Но мы не будем торопиться. Мы пойдем медленно и…
Смотрительница гарема не стала дожидаться, что будет после «и», рванув со старта со скоростью породистой кобылы. Причем старушку она тащила под мышкой, чтобы та не тормозила ее красивый забег.
– Да на тебе пахать нужно! – прокричала я вслед. – Девочки, удачи! Встретимся в саду Золотых Лилий, если меня туда пустят.
Меня еще раз все облобызали и ушли прихорашиваться.
– Саид, – обратилась я к до этого молчавшему евнуху. – Ты знаешь, где находится этот сад?
– Знаю, госпожа Амариллис, – кивнул толстяк. – Но вы туда не пойдете, пока…
– Кто сказал? – нахмурилась я, подозревая громадный подвох.
И не ошиблась.
– Хозяин, – честно ответил евнух. – Господин Агилар приказал вас туда не допускать, пока вы не приведете себя в надлежащий вид.
– И какой вид считается надлежащим? – прищурила я глаза, уже понимая, что за этим последует.
Саид показал на разбросанную одежду…
