– Награбленное продовольствие тут не поможет, – возразил Зеленый чародей, – всё или почти всё оно уйдет на пропитание армии. Сколько бы его ни было, провиант иссякнет рано или поздно. И отобрать новый будет уже не у кого. Но змеиные языки, несмотря на это, с жадностью обращают в рабство всех, кого только могут найти. Стало быть, Кил Им Пах точно знает, что сможет продать весь живой товар.
– Местных жителей не привязали к веревке работорговца, потому что они должны добывать продовольствие? – Тиари заметила, как из деревни выезжают несколько телег, груженных мешками и корзинами. На козлах сидели галтанийские крестьяне, коих сопровождали два десятка скакунов пустыни с сидящими на них по трое к’Зирдскими воинами. – Но земли Галтании никогда не отличались плодородием, им самим постоянно приходится закупать продукты у нас!
– Галтанийское плоскогорье не только трудно захватить извне, его столь же нелегко покинуть, – ответствовал Боевой маг. – Четыре перевала, загражденные мощными крепостными стенами, и два порта, вырубленные на уровне моря прямо посреди высоких скал – иных путей из этого королевства не существует. Полагаю, Кил Им Паха не интересует местное плодородие. Он превратил Галтанию в тюрьму для живого товара. Здесь его легче сохранять и стеречь до появления покупателей.
– Почему же тогда надсмотрщики не кормят пленников? – девушка бросила взгляд на жующих к’Зирдов и поняла, что не ела более суток. Сосредоточенный на выживании организм не требовал еды, но постоянно хотелось пить. – Рабы ослабнут без еды и могут погибнуть, особенно дети!
– Думаю, кормить живой товар попросту не настало время, – предположил Лорд Рангвал. – А дети работорговцам неинтересны. В них толком нет ни сил, ни крови, Гномы покупают их неохотно и за очень малые деньги. Берут ли детей некромосы, и вовсе неизвестно. К’Зирды не перебили детей лишь потому, что это весьма эффективная узда для родителей. Страх увидеть своего ребенка зарубленным и скормленным к’Зирдским лошадям заставляет их быть послушными и смиренными.
– Встать! – из головы колонны пришел визг змееязыкого надзирателя. – Поднимайтесь, мерзкие человеческие испражнения, да пожрет вас Гремучая Праматерь! Выходить на дорогу! Пошевеливайтесь, крысы-переростки!
Вдоль торопливо поднимающихся Людей скакали надсмотрщики, раздавая всем подряд удары кнутами, тумен конвоиров, на ходу дожевывая пищу, привязывал к седлам сумы и поднимал лошадей. Пленников вывели на дорогу, и хождение в клубах пыли продолжилось. На этот раз надзиратели гнали рабов быстрее, не позволяя замедлить шаг даже на миг.
– Шевелите ногами, крысы, они у вас длинные! – недалеко от Тиари верещал надсмотрщик, щелкая кнутом по человеческим спинам. – Чем дольше вы будете плестись, тем позже получите пищу! Вас будут кормить только в лагере для рабов, и не на коготь раньше! Кто не дойдет – не поест!
Он визгливо засмеялся, и напуганный его голосом плаксивый ребенок вновь залился истеричным плачем. Его мать, сжимаясь в комок от ужаса, пыталась прижать его голову к груди, дабы плач не был столь пронзительным, но сотворить подобное связанными руками получалось плохо, и ребенок закричал ещё сильнее.
– Заткни его поганый рот! От его крысиного визга у меня болят уши! – завизжал змееязыкий надзиратель и принялся осыпать истерично плачущего ребенка ударами кнута. – Или я отрежу ему голову, а тушку выдержу на солнце и скормлю своему скакуну!
Женщина пыталась заслонить ребенка от кнута собою, вздрагивая от ударов, но к’Зирд оказался весьма умел в обращении с сим оружием. Он безжалостно жалил её в самые чувствительные места, заставляя вскрикивать и выгибаться от жгучей боли. В этот миг ноги или спина ребенка оказывались беззащитны, и жало кнута метко впивалось в маленькое тельце.
– Не убивайте моё дитя, великий хан!!! – истерично закричала женщина. – Умоляю!!!
– Сейчас я задушу кнутом твоего выродка! – взъярился к’Зирд, замахиваясь для очередного удара. – И его крысиный визг перестанет терзать мои уши!
– Не убивайте его!!! – обезумела женщина. – Я сделаю всё, что пожелаете, только не убивайте!!!
– От тебя нет никакой пользы, длинная песчаная крыса! – надзиратель с ненавистью нанес удар. – Можешь подохнуть вместе со своим крысенышем! Ты стоишь меньше, чем я потрачу на целебные припарки колдуний, когда буду лечить уши!
Кнут неуловимым глазу движением свистнул, заставляя женщину выгнуться дугой, и в следующее мгновение ловко обвился вокруг детской шеи. Крик ребенка перешел в надрывный хрип, и Тиари, сама того не замечая, вдохнула, дабы изречь формулу Магической Стрелы. Но в этот миг женщина изогнулась, ухитряясь схватиться руками за протянувшийся к горлу ребенка ремень кнута.
– Пощадите!!! – её крик более напоминал безумный вопль. – Я выдам вам заговорщиков!!! Они хотят устроить побег этой ночью, с ними чародей! Я укажу на них, только не убивайте ребенка!!!
– Что?!! – узкие глаза к’Зирда расширились. – Говори немедленно! Получишь воды для крысенка!
– Это она! – женщина развернулась и ткнула связанными руками в сторону Тиари. – Та толстуха! Она волшебница! Она творила
