Последним из автобуса вышел водитель, здоровый плечистый мужик с заметной щетиной, что-то насвистывавший и крутивший на руке связку с ключами. Обойдя автобус и убедившись, что все двери закрыты, зачем-то постучав по колесу, он тоже прошел через ворота, присоединившись к остальной компании работников «Совенка», спешащих на очередную смену. Получается, автобус он оставлял здесь каждый раз, когда приезжал?
Дождавшись, пока работники пройдут мимо и разойдутся по своим направлениям, в основном в сторону администрации и столовой, Эдвард, недолго думая, спрыгнул с ветки, приземлившись снаружи лагеря на мягкую траву и недовольно зашипев, когда ремешки босоножек впились в ступни при ударе о землю. Усиленные титанитом кости и наращенная мышечная ткань без особых проблем могли выдержать падение и с куда большей высоты, но вот обувь только была не самая подходящая. Еще раз ругнувшись, Эдвард направился к автобусу, решив его снова осмотреть со всех сторон. Это был все тот же старый колесный транспорт с большими пассажирскими окнами и лобовым стеклом водителя, почти сразу переходившим в радиаторную решетку двигателя, до сих пор источавшую волны жара от разогретых деталей. Примитивная схема, ничего не скажешь, для стандартного теплового преобразователя такого количества жара хватило бы, чтобы заставить двигаться бронемашину средних размеров, никак не меньше. Главное же, конечно, что этот автобус был тем же самым, в котором он сам пришел в себя, опознал его даже не столько из-за номера, но из-за мелких деталей вроде пятен ржавчины в нижней части корпуса и отдельных царапин, какие запомнил еще в первый день в деталях, раздумывая, как эта груда железа могла перенести его в такое место. Его привезли… только где подобрали? Или же он материализовался в этом автобусе уже после того, как все здесь вышли? Вряд ли бы все прошло так спокойно, окажись он прямо в толпе служащих, ехавших на работу. Только в тот раз водитель оставил двери открытыми, значил, видел Эдварда в салоне, еще спящего и решил не будить, уверенный, что пионер сам сможет выйти и не будет в автобусе ничего откручивать или отвинчивать… Демон их разбери! Слишком много теорий без толковых ответов! Эдвард с силой пнул машину по резиновой покрышке, забыв о том, какая ненадежная обувь у него на ногах, и тут же запрыгал по траве, стараясь не опираться на загудевшую от боли ступню, чуть не переломав пальцы ног. Конечно, там должно быть что-то покрепче резиновой шины, чтобы сломать ему кости, но болевые ощущения точь в точь такие же.
Одновременно и довольный, и разочарованный, Эдвард вернулся в лагерь, отказавшись от идеи попытаться взломать автобус и на нем уехать отсюда, «Совенок» был центром всего происходящего, покидать его, по меньшей мере, глупо. Размышляя об этом, он, уже выходя к площади, заметил девичью фигурку в черном спортивном костюме, быстро к нему приближавшуюся.
- С добрым утром! – Славя притормозила рядом с ним, почти что ровно дыша, отбрасывая назад явно мешавшиеся при беге косы, – Опять рано встаешь?
- И тебе доброго начала дня, дочь северных ветров! – ответил Эдвард, сразу улыбнувшись при виде этой девушки. Вокруг нее словно аура какая-то создавалась, отгонявшая плохие мысли и тяжелое настроение. Одно только ее появление заставляло забывать обо всех текущих мыслях, какими бы плохими или важными они не были, в этот момент казались просто лишними и ненужными, а ее позитивный настрой словно передавался и ее собеседнику, делая мир чуточку лучше в его глазах. От эпитета, которым Эдвард ее наградил, Славя рассмеялась.
- Ты как всегда, за словом в карман не лезешь, – Славя снова потянулась к своей косе, начав перебирать волосы, словно пытаясь расплести их, – Эдвард, а что ты сегодня делать собрался?
- По мере возможности спасаться бегством от вожатой, чтобы не получить новых чрезвычайно важных указаний, – он развел руками, больше шутя, чем говоря серьезно, но, как говориться, в каждой шутке только доля шутки, лишний раз пересекаться с Ольгой Дмитриевной ему не хотелось ни сегодня, ни в какой-либо из последующих дней, иначе точно найдет ему какое-нибудь задание, чтобы убить все свободное время, – Остальное же пока оставляю на удачу, особенных планов никаких…
- Тогда давай на пляж сегодня сходим? – Славяна даже покраснела, напоминая о своем обещании, данном еще в первый день, но ситуация сложилась так, что как-то и не было времени уделить этой милой девушке достаточно внимания, – Помнишь, я же обещала, а ты, наверное, так и не ходил туда… я тебя там не видела ни разу…
- Один раз заглянул вечером, – честно признался Эдвард, – Только и не надейся, что откажусь от твоего предложения. Только если ты пообещаешь не сдавать меня Ольге Дмитриевне за отдых на песке вместо того, чтобы становиться настоящим пионером.
- Конечно, – девушка рассмеялась, – Я даже скажу, что ты мне с малышами помогал, если спрашивать будет. На завтраке увидимся! – она, счастливая, помахала ему рукой и побежала дальше, размахивая своими длинными косами как вымпелами воздушной кавалерии. Эдвард, получивший заряд позитивного настроя, тоже с легкой душой пошел в сторону умывальников, решив, что немного ополоснуться ему не помешает, тем более, пока там еще никого нет и можно спокойно поплескаться.
Славяна, наверное, была одной из первых, кто начинал новый день в «Совенке», а за ней уже постепенно приходят в себя
