таким строгим взглядом, что не посмела спорить. На бедре у нее, надеясь, что все-таки анатомия совпадает со стандартной человеческой, нащупал болевую точку, так что девушка даже зашипела, когда на нее надавил, и воткнул иглу прямо в это место. После этого отреагировал быстрее, как только девушка вскрикнула, закрыл ей рот ладонью, прежде чем закричала в голос от разошедшегося по всей нервной системе болевого спазма. Рефлекторно сжала зубы и вцепилась в него с такой силой, что клыками вскрыла кожу, глубоко прокусив ладонь. Эдвард сам сжал зубы, чтобы случайно не дернуться слишком резко и не причинить девушке вреда, пока та выла от боли, вцепившись зубами в его ладонь. Правда, быстро успокоилась и тут же испуганно отдернулась, сообразив, что жует чью-то руку.
- Все нормально, – кивнул Эдвард, глядя на свою прокушенную в нескольких местах ладонь, сочившуюся кровью. Уже через несколько минут кровотечение должно остановиться, а сами ранки затянутся еще через пару часов, но, несколько раз сжав и разжав ладонь, убедился, что даже с прокушенными мышцами рука нормально двигается, пусть и немного болезненно, – Такая реакция вполне обычна… а за руку не волнуйся. Теперь проверим, – он взял иголку с ниткой и осторожно кольнул ногу девушки. Та удивленно открыла глаза, но только покачала головой.
- Я ничего не чувствую, – от удивления даже ушки приподняла, испуганно глядя на Эдварда, – я даже ногой пошевелить не могу…
- Все правильно, – кивнул Эдвард, – Так и должно быть. Я тебе временно отключил нервные окончания, но ненадолго. Скоро снова все сможешь чувствовать, – с этими словами он начал работать над раной девушки, быстро стягивая края стежками крест- накрест, пока та удивленно за ним наблюдала. После чего все еще раз осторожно промыл спиртовым раствором и следом забинтовал. На весь процесс ушло не больше нескольких минут. В кадетском корпусе в королевской армии учили оказывать первую медицинскую помощь на поле боя, используя даже самые примитивные способы, почти что на одной только силе воли и желании жить возвращая человека в реальность. Так что подобные ранения он мог даже подсобными материалами закрыть.
- Хорошо, – кивнул Эдвард, еще подойдя к окну и выглядывая наружу, – Прости, но оставаться здесь тебе нельзя, сама понимаешь. Еще не хватало, чтобы медсестра обнаружила на подведомственной территории подобное чудо. Времени у нас и так мало осталось… – девушка понимающе кивнула и, взмахнув хвостом, даже немного улыбнулась.
Эдвард снова взял ее на руки и вынес наружу, к деревьям, где и оставил в тени одного из них, почти на самой опушке, так что даже оттуда можно было разглядеть медицинский пункт. Посадив девушку около ствола, помог ей сесть поудобнее, дав последние наставления.
- Примерно минут через двадцать вернется чувствительность, – сказал он, сейчас заставляя ее вытянуть ноги, чтобы кровоток шел как можно легче, – будет болеть вся нога. И, скорее всего, сильно заболит сама рана, но это хорошо, значит, все в порядке, так что не бойся. Только сразу не ходи, контролировать ногу будешь плохо. Часика два здесь посидишь, потом уже можешь на ноги попробовать опереться. Все понятно? – она кивнула, и Эдвард чуть улыбнулся, – Вот и хорошо. Прости, что все так получилось…
- Я могу тебя понять в лагере, – кивнула гибрид, глядя на него сейчас даже без особого страха, – только все равно не понимаю тебя, какой ты есть. Люди такие странные… А ты даже более странный, чем все остальные. Ты же не плохой человек, но поступал так…
- Так, как должен был, – уверенно сказал Эдвард, – В моем мире эмоции слабость, и если руководствоваться ими, то не найдешь ничего, кроме страшной смерти. И всегда приходится чем-то жертвовать.
- И чем же пожертвовал ты? – навострила ушки его собеседница, с любопытством щупая собственную ногу, которая сейчас вообще не реагировала, словно отмерла. Эдвард даже усмехнулся. Гибрид была сущим ребенком, хотя порой рассуждала так, словно видела и знала гораздо больше, чем многие из живущих на земле. Еще одна особенность этого лагеря, вкладывать в головы и души местных обитателей гораздо больше, чем они могут усвоить в подобном возрасте, словно пытается научить чему-то, на таком уровне контактируя с теми, кто попал в него, проснувшись в салоне автобуса.
- Душой, – кивнул Эдвард и снова обернулся в сторону медпункта, – Все, приходи в себя. Может быть, ты мне еще понадобишься, далеко не уходи из лагеря. Хорошо? – девушка кивнула в ответ, и он довольно похлопал ее по голове, после чего сразу же заторопился обратно к медпункту, где еще надо было сделать вид, что откровенно скучал все это время.
Снова закрыв за собой дверь, Эдвард осмотрелся по сторонам, убедившись, что все остается примерно так же, как и было с самого начала, а исчезновения пары бинтов и нитки внешне и не заметно, если только все не перебирать и не пересчитывать. Внешне шкафчик с лекарствами и перевязочными материалами выглядит точно так же, как и с самого начала. Пока оставалось свободное время, занялся изучением списков имевшихся здесь лекарств, многие из которых отмечались и в его родном мире, но преимущественно как устаревшие или же использовавшиеся в отсталых анклавах. Дочитав до третьей страницы, услышал звук
