Сава замотал головой.
– Тогда не хрен трепать помелом, – заключил уголовник. – Иди копай яму.
– Яму? – растерянно повторил Сава и, словно ища поддержки, повернул голову к женщине, но едва ли она слушала их разговор. После того как Зажим ударил ее, она вообще не проявляла какого-либо интереса к происходящему, равнодушно пялясь куда-то в чащу.
– Конечно, яму. Сам сказал, в яме вода, – вмешался Ходжа. – Я тоже по «ящику» видел. Там арабы заставляли верблюдов в пустыне воду искать, и те рылами песок разгребали.
– Да, но… даже если мы найдем на дне ямы воду, ее нужно очистить, – торопливо проговорил Сава. – Воду нужно хорошенько прокипятить. Мы же не будем разжигать сейчас костер, когда нас наверняка уже начали искать?
– Знаешь, толстяк, вот гляжу я на твою хитрую рожу и думаю, что больше всего ты хочешь, чтобы нас нашли, – сквозь зубы произнес Зажим.
Сава раздражал его, и он даже не пытался скрывать своего отношения к неопрятному грузному зэку.
Плечи Савы сгорбились, и он понуро опустил взгляд.
– Придется делать фильтры, – выдавил он. – Как минимум из песка, мха и гравия. Для этого нужно соорудить треногу. Нужны тряпки, куда насыпать все это…
– Все, заткнись, – устало сказал Зажим. – Достал уже. Ученый-копченый, бляха-муха.
Сава умолк. Поискав глазами, он присел на корточки и кряхтя выковырял из земли крупный камень. Найдя еще поменьше, он ударил по нему тем, что побольше.
– Совсем сбрендил, – сказал Ходжа, скептически наблюдая за мужчиной. – Ты что, думаешь, что вода из камня потечет?!
Зажим хмыкнул:
– Не-а. Он стрелы будет делать, как бибизяны первобытные.
Все это время Нос сидел, прижавшись спиной к облепленному мхом пню, безучастно наблюдая за происходящим. На худом небритом лице застыло каменное выражение, а его глаза полусонно щурились, лишь изредка вспыхивающие в них крохотные искорки свидетельствовали о том, что заключенный внимательно следит за всем, что творится вокруг, ничего не упуская из виду.
Где-то вдали раздалась дробная трель дятла.
Ходжа оживился, повернув голову на звук.
– Интересно, он свою бабу так же трахает, как клювом букашек долбит? – осведомился он, почесав подмышку. – Прикидываю, сколько раз он кончить может за минуту!
Зажим посмотрел на уголовника как на умалишенного.
– Мне бы твои проблемы, Ходжа, – обронил он. – Ладно. Пора двигать.
– Парни, постойте, – послышался голос Савы.
Зэки обернулись.
Сава, отколов от маленького камня кусок треугольной формы, встал у молодой березы. Приставив осколок к стволу дерева, он, словно молотком, ударил по нему плоской стороной крупного камня, ловко вгоняя острие под кору.
Ходжа и Зажим переглянулись.
– Березовый сок хотя бы очищать не нужно, – вытирая пот со лба, произнес Сава.
Уголовники приблизились к дереву. Из надреза выглянула прозрачная капля. Повисев секунду на осколке камня, она, блеснув на солнце, сорвалась в траву.
Зажим мгновенно приник к березе, жадно раскрыв рот.
– Ешь вода и пей вода, – засмеялся Ходжа. – И срать не будешь никогда! Оказывается, не такой уж ты и валенок, Сава!
Толстый зэк смутился.
– Конечно, самый лучший сок ранней весной, – словно извиняясь, сказал он. – Но… что есть, то есть.
Таким же способом Сава сделал еще одну насечку с другой стороны ствола. Зэк успел лишь присесть перед драгоценным источником влаги, как неожиданно откуда-то издалека донесся мерный шум. И доносился он с воздуха.
Сава застыл на месте. Не прошло и секунды, как его мозг, словно принтер, выкатил лист с одним-единственным словом: «вертолет». Он с надеждой задрал голову.
Шум приближался, уже слышались характерные звуки работающих лопастей винтокрылой машины.
«Плюх-плю-плюх!..»
