проговорила хласита. – Пойдем, я вижу следы черной силы. Пойдем по ним.
Людиса и юноша быстро пошли обратно в деревню.
– Ран, что ты… – вдруг возник из ниоткуда Ир. Он вел под руку девушку-пасмаску. Она вмиг побледнела, когда узнала хласиту.
– Спать! – взмахнула рукой колдунья, и оба снопами повалились наземь. – Скорее, Ран!
Они побежали дальше и остановились только подле дома Повоза.
– Здесь, – сказала колдунья, и юноша похолодел:
– Это мой дом, Людис.
Хласита промолчала.
– Я вижу множество черных нитей. Они повсюду в твоем доме.
– Где?
– Одна ведет в тот угол, под кровать; другая в тот, но над кроватью; еще одна вон там, она…
– У изголовья, – прошептал, еле ворочая языком Ран.
– Да.
– Это подарки отца.
– Подарки. – Колдунья резко обернулась и посмотрела в лес. – Ран, принеси мне их. Принеси сейчас же!
Юноша бросился в дом и стал собирать требуемое. Он без труда нашел свой подарок и подарки для Ира и Бора, гулявших на Топотном лугу, но Сате поднял крик, когда у него попытались отобрать его игрушки, и разбудил мать и отца.
– Ран, что случилось? Почему ты?..
– Молчите, – вошла в дом колдунья.
– Хласита?!
– Спать. – И родители с Сате повалились в свои койки.
Колдунья проговорила заклинание и ее руки стали светиться. Она осветила пространство вокруг себя и указывала Рану, где искать игрушки. Самое много подарков было подарено отцом матери. Их выгребали дольше всего.
– Подгони телегу, скорее!
Ран бросился вон, впряг коня в телегу и подогнал ее к дому. Колдунья выносила вещи матери и бросала их в телегу. Туда же полетели подарки сыновьям.
– Гони прочь отсюда, – приказала колдунья, взбираясь на телегу. = Ран хлестнул коня и погнал его прочь из деревни. – Стой, – воскликнула Людис, – я вижу. Еще… еще… следы… мы взяли не все…
– Бор, – понял Ран. – Он надел сапоги и пояс. Я забрал только флейту.
– Беги к нему и отбери это. Я буду у Черного рунбрана. Двадед зовет меня. Они близко. Торопись!
Ран соскочил с телеги и во весь дух помчался к Топотному лугу. Он не сразу нашел Бора. Брат лежал на столе и сладко спал. Его голые ноги и грязная рубаха разостлались на всю столешницу, залитую медовухой, которую он сам и притащил.
– Бор… Бор! Где твои сапоги и пояс?
– М-м-м…
– Бор…
– Ран, ты здесь? – Юноша обернулся и увидел знакомую холкунку, которая подходила к нему. Ее глаза горели огнем вожделения. – Будешь танцевать?
– Нет, Лана. Скажи, кто забрал у Бора сапоги и пояс?
– Сапоги? У Бора отродясь не было сапог, тебе ли не знать?
– Были… были… ладно… не знаешь… надо найти… Лана…
– Ты будешь?..
– Лана, слушай меня. Надо найти то, что я сказал, иначе беда… беда!..
– И ты упился в усмерть, Ран. – Девушка недовольно сжала губки.
– Лана, помоги мне. – Но она отвернулась и отошла прочь.
– Эй, отдайте сапоги и пояс! – закричал Ран. Но его никто не расслышал. Музыка громко играла.
Вдруг, сквозь музыку проник рык. Сначала один, потом второй.
Ран остановился и в ужасе смотрел на лес, туда, откуда донесся рык.
– Бегите! – закричал он. – Бегите!!! – Но пасмасы продолжали веселиться и танцевать.
