– Если остановит – я разберусь. Будь другом, не заставляй себя уговаривать, а?
Тот пожал плечами и дал знак Байрону. Вдвоем они усадили девушку на переднее кресло и пристегнули ремнем безопасности. Та поскулила от страха и затихла.
– А Лекс умеет водить? – тихонько шепнула я Ивару.
– Умеет. Я сам учил, – он проводил взглядом друзей, которые забирались во внедорожник. – Они все умеют. Только документов им никто не даст.
Я кивнула. Пора бы уже перестать удивляться.
Ивар потянул меня за руку и устроил на заднем сиденье между собой и Байроном. Прижал к груди крепко-крепко, выдохнул в висок. Машина плавно тронулась с места, развернулась, напоследок осветив фарами каменную ограду, и стала набирать скорость.
Я положила голову Ивару на плечо и тихонько призналась:
– Я успела позвонить папе. Он знает, что я жива. И очень скучает.
– Ты сказала, где находишься? – в его голосе мне почудилась тревога.
– Нет… Седой не позволил рассказать. Но папа меня ждет. Завтра должен был состояться обмен… – к горлу подкатил комок, и после перенесенного стресса я не смогла справиться с эмоциями и расплакалась. – Пожалуйста, я так хочу домой! Отпусти меня, Ивар!
Байрон, похоже, услышал и заерзал на своем месте. Наверно, не стоило начинать разговор при свидетелях, но я так долго старалась держать себя в руках в клане Седого, что моральные силы просто истощились.
Дрожащими руками Ивар обхватил мою голову и приблизил к своему лицу. Складка его губ стала жесткой. Мне показалось, что он испытывает невыносимую боль – так перекосилось его лицо гримасой страдания.
– Ты все равно будешь рваться домой, даже если я скажу, что ты очень нужна мне? – понизив голос, сказал он.
Я схватила его за запястья. Все его тело содрогалось, словно он пытался сдержать что-то, рвущееся наружу.
– Я знаю, что нужна тебе, Ивар. И охотникам была нужна. Отец готовит для обмена оружие. Забери все, что приготовлено, если хочешь. Нам только надо подумать, как все объяснить.
Его губы искривились, но я не поняла, усмешка это или очередная гримаса боли.
– Ты нужна мне по-другому.
Он произнес эти слова таким тоном, что мне отчаянно захотелось все бросить. Но разве можно отказаться от семьи? И от будущего?
– Мы – враги. Ты вырвал меня из привычной жизни. И мне придется как-то ее восстанавливать.
– Ты по-прежнему стыдишься, что спала со мной?
Я помедлила, а потом кивнула.
– Ты заставил меня обманом. Сама бы я на такое не согласилась.
Легкий поцелуй обжег краешек моего глаза. Я потянулась, сомкнула веки и подставила лицо губам Ивара, которые осторожно ласкали мою кожу. Это было приятно.
– Мне очень жаль, что я так с тобой обращался, – прошептал Ивар с горькой нежностью, от которой мне сдавило горло. – Но я не могу отпустить тебя, охотница. Может быть, позже ты вернешься к отцу. Постарайся меня понять.
– Насколько позже? – вздохнула я.
– Дай мне еще несколько дней… неделю.
Я вцепилась в его футболку. Неделю? Опять оказаться в его постели? Снова зависеть от него?
Словно прочитав мои мысли, Ивар добавил:
– Я больше не трону тебя, если ты сама не захочешь. Обещаю.
– Зачем тогда держать меня целую неделю? – удивилась я.
Ивар задумчиво отвернулся к окну и замолчал. Некоторое время я разглядывала его профиль, а потом поняла, что ответа не будет. Вспомнила, что мы в машине не одни и выпрямилась. Байрон отчаянно делал вид, что его здесь не существует. Лекс сидел неестественно прямо и смотрел перед собой. Только девушка, кажется, задремала…
В поселении меня встретили настороженно. Доверие жителей снова было утрачено из-за побега. Я опустила голову, следуя за Иваром. Как мне продержаться тут еще неделю?
Едва вошли в дом – Никитка бросился и обнял мои ноги.
– Ты вернулась! Я ждал, что вернешься!
