запихнуть оставшуюся форму куда-то под лавки. Прицеп оседает, но ненамного. Проедет, сколько надо. Заканчиваем уже ближе к полуночи. Озабоченно смотрю на часы – но ладно. Нормально. До лагеря Петра – минут сорок. Ну, час. А там уже будем идти, как получится.
Возвращаюсь в спальню. Проходя по коридору, замечаю пробивающийся из-под двери баронессы слабый свет. Но это ничего не говорит – она всегда включает ночник для девочки. Честно говоря, устал. Столько всего перетаскать, столько уложить… Уф… Скидываю проклятый камзол, сдёргиваю с ног ботфорты. Наконец-то я от них избавлюсь!!! Шлёпаю в ванную. Ого! Девочки даже прибрали её за собой, хотя явственно ощущаю влажность, остающуюся после помывки. Пускаю воду, отрегулировав её по своему вкусу. Затем выхожу обратно в комнату. Полотенце, чистое бельё, бритва. Всё готово. Пока вода набирается, достаю планшет и включаю себе негромко музыкальный клип.
Внезапно входные двери распахиваются без стука, и входит Аора. При виде меня, лежащего на кровати, поскольку я расслабляюсь перед мытьём, она ахает. Я торопливо сажусь. Женщина в простом домашнем халате, никогда мной прежде не виданном на ней, из-под которого торчит длинная ночная рубашка. Заливается краской стыда, потом шепчет:
– Простите, эрц… Юница оставила у вас свою куклу…
Лениво машу в сторону ванной:
– Пожалуйста.
Снова утыкаюсь в планшет. Через пару мгновений изящный пальчик указывает в отплясывающую рядом с исполнителем красивую стройную девушку в мини, и я слышу возмущённый голосок:
– Это… что за разврат?! Как ей не стыдно?!!
Лениво, нехотя отвечаю:
– А что тут такого? Нормальная одежда. И ей нечего стеснятся. Ноги красивые, тело великолепное, да и сама… Раскованная, свободная. Мы как-то привыкли…
Про себя думаю, что бы она сказала, увидев наших женщин на пляже в бикини…
– Но как ей не стыдно?!
– Баронесса, я же сказал, чего тут стыдиться? Наоборот, гордиться надо таким телом.
– И для этого выставлять его на всеобщее обозрение?!!
Накал эмоций возрастает, и я почему-то чувствую гнев: чего она вообще лезет? Я и так устал, а впереди ещё путешествие в несколько сот километров… Отрываюсь от клипа, резко приподнимаюсь на локте, бросив планшет рядом:
– Какое обозрение? Это нормальная, как я уже сказал, одежда! – Меряю её презрительным взглядом, и меня несёт:
– В отличие от вашей, госпожа! Идиотские корсеты, в которых женщина даже дышать не может! Глухие мешки вместо нормальных платьев, подчёркивающих красоту фигуры! – Чуть прищуриваюсь: – А ваша ночная рубашка, баронесса? Наглухо затянутая у горла кучей верёвок? Да ещё толстые байковые штаны внизу? Правда, говорят, в них предусмотрено отверстие для соития? На всякий случай? Вы назначали своему супругу часы для этого? Как часто? Один раз в год? Или того реже? Гасили весь свет в комнате, предварительно велев слугам наглухо закрыть окна ставнями?
И чего я завёлся? Впрочем, и женщина вспыхивает, словно порох:
– Вы наглец, пошляк и развратник, эрц! Неудивительно, что позволяете себе смотреть непристойности!
– Непристойности?.. – цежу я сквозь зубы и повторяю:
– Непристойности, значит?.. Да знали бы вы!.. – Осекаюсь.
Но Аора не успокаивается:
– Несёте полную чушь! С чего вы вдруг решили, что на мне байковые штанишки?! К вашему сведению, я не ношу ничего подобного!
Ну ты и…
– Докажите свои слова.
Пауза. Она вдруг зло стискивает зубы на мгновение, потом запальчиво выпаливает:
– И докажу! Нет у меня ни тех штанишек, о которых вы только что говорили, ни рубашки для мерзостей!
Лениво машу рукой, думая о том, когда же в ванну наберётся вода.
– Это слова, баронесса. А сказать можно что угодно. Их к делу не пришьёшь. Если у вас есть конкретные доказательства, то – пожалуйста. Только не заставляйте меня копаться в вашем гардеробе. Я не имею привычки перерывать нижнее бельё, тем более женское. Нет доказательств? Оставьте меня в покое. Не мешайте мне отдыхать. Завтра ехать…
– Ах, нет доказательств, говорите? А это что?!
Она свирепо рвёт завязки халата, распахивает полы, упрямо выпятив нижнюю губу. Я поворачиваю голову, окидываю взглядом действительно глухую, под горло, ночнушку из плотного полотна, висящую на ней мешком, но без всяких отверстий спереди для сношения.
– И что? Через вашу рубашку ничего не видно. Это я ещё раньше вам говорил…
– Да смотрите же, тьма вас побери!
Рывком сбрасывает с себя халат, затем наклоняется, подхватывает полы ночной рубашки и… рвёт её с себя, оставшись… вообще без ничего.
Мгновения тишины. Я не могу оторваться от изящного тела. Ни растяжек, ни следа целлюлита. Высокая грудь безупречной формы, не потерявшая своей вызывающей
