Я вздрогнул, автоматически послал сигнал стае. На руке Нейлы уже красовался полуготовый «огонек».
– Да так, – встал и повернулся к Саймолу.
– У эльфов стырили?
– Сами отдали.
– О-о-о! Такого я еще не слышал. Что, вроде как зовет силу, но не растет?
– Да не знаем.
– Я вам говорю, не растет. Я пытался в Темных нормальные деревья вырастить. Когда саженец приживается, от него не туман идет, а тянутся небольшие жгуты.
– И что делать? – спросила Нейла.
– Могу помочь, но не обещаю, что вырастет нормальное дерево.
– Давай попробуем?
– В вас светлая сейчас?
Мы помотали головами.
– Кто-нибудь, выпустите из себя темную силу и наберите светлой. Я буду жечь темной, а вы подпитывать светлой. Семечко и сейчас-то активно, потому что почувствовало светлую ману после многих кругов в темной. – Саймол говорил увлеченно, ощущалось, что он сам загорелся идеей.
– Жизнь хочет жить, должно получиться. Я два желудя мэллорна пробовал посадить. Но такого активного еще не видел.
Нейла уже начала скидывать ману, но я ее остановил:
– Я быстрее, ты до утра потом собирать будешь.
Скинув куртку и вынув меч, начал эльфийский танец. Я понимал, что почти полностью отключусь от мира, но знал, что из-за деревьев за нами наблюдают Руча, Пуш и Эль. Остальные члены стаи были на подходе.
Как давно я не впитывал ее – светлую ману! Как давно я не видел ее в таком свете. Ш-ш-ш-у. – Меч рассекал воздух почти со свистом. Сила струилась в меня, но полного отчуждения от мира не было – я следил за личем. Непреднамеренно, но следил. Саймол отошел от Нейлы, вынул клинок из-под плаща. Зачем личу клинок? Он медленно и осторожно начал его раскручивать.
Танец. Танец-битва. Мы оба пронесли лезвия в пальце от меча противника. Он резко поменял направление, я – ушел, чтобы сделать свой выпад. Цель – не убить, цель – станцевать. Если бы он хотел, провел бы мечом правее.
– Р-р-р. – Утробный рык Ручи остановил нас.
– Все, все. – Лич аккуратно положил меч на землю, глядя на волчицу. – Ну как? Набрался?
– Не скажу, что полностью светлая, но есть.
– Ты не можешь разделять?
– Нет.
– Ладно, давай попробуем, там видно будет.
Нейла в это время в позе лотоса сидела у семечка. Осмотрев ее магическим зрением, я понял, что она гораздо быстрее сменила темную ману. Сбоку от нее виднелся выжженный круг. Это ж как я увлекся, раз она смогла выкинуть такой объем силы?
– Давайте, я тоже готова.
Мы втроем присели у желудя. Я и Нейла стали подавать туман. Вернее, Нейла стала подавать, а я, поняв, что не получается, начал вливать в нее свою серую магическую субстанцию. Ничего не происходило.
– Подождите, – Саймол протянул руки к желудю, – пока ничего не делайте.
Он, когда мы убрали потоки, построил вокруг желудя сетчатый купол и стал наполнять его темной маной. Желудь не реагировал. Тогда лич начал сжимать купол. Когда я хотел уже остановить Саймола криком (все-таки желудь был дан мне!), семечко вдруг вспыхнуло на удар сердца.
– Ого! – Лич резко погасил свои плетения. – Больно. Давайте быстрее!
Мы с Нейлой чуть не выжгли зародыш растения силой после его вскрика. Насытив светлой маной, повторили процедуру со сжимающимся куполом Саймола.
Остановились только под утро. К этому времени вокруг нас собрались оставшиеся личи и все сословие эльфов, включая мелочь. Круг, в котором мы сидели, охраняли пятеро гномов, Пуш, Храм и Руча.
– А кто в крепости? – хриплым голосом спросил я Энурлена, стоящего за спиной.
Во время последней подачи силы пришлось, оттолкнув Нейлу, вложить часть жизненной. Она в азарте тоже была готова выплеснуть, но я побоялся за здоровье детей.
– Есть кому, – ответил Энурлен, не отрываясь от впившегося в почву нитями желудя. – Он живет!
– Конечно, – ответил вместо меня Саймол. – Тут три таких садовника.
Почему-то я считал, что из лича нельзя выпить всю силу. Можно. Пошатывающийся Саймол был тому примером. Вставая, я тоже покачнулся. Тут же почувствовал чьи-то руки под локтем. Повернув голову, встретился с глазами Сойсы. Дожил, девушка встать помогает.
– Но люди не могут… – Энурлен разглядывал желудь.
