– Еще налить? – спросил исварца Дайлон.
– Спаиваете, чтобы потом прирезать? Сами не пьете.
– Как не пьем, – оторвавшись от кружки, прорычал орк. – Или с нами пить честь не позволяет?
– Да с чего ты решил? – проигнорировав слова орка, ответил десятнику Саймол. – Обещаю, вы будете живы и свободны завтра утром. Ну а мы не пьем, потому как личи не пьянеют.
Новость о неживой сущности собеседника не удивила десятника, следовательно, он уже знал об этом, ну или догадывался. Но его губы перекосило полуулыбкой, мол, не рассказывайте мне легенды.
– Откуда такое недоверие? – правильно понял мимику исварца Саймол.
– Вы рассказываете о себе слишком много для того, чтобы оставить меня в живых. Я жалею о том, что поддался уговорам и не вступил с вами в бой.
– Раз ты нам не веришь, почему бы не выпить? – Дайлон взял кружу десятника и налил в нее вина. – Поверь, убить мы тебя и так убьем, если, конечно, захотим.
Исварец отхлебнул из кружки.
– Кто вы такие?
– Мы темная рать, идущая наказать одного, а может, и многих…
– Саймол, – прервал я разоткровенничавшегося лича, – может, действительно хватит?
– А это наш предводитель Норман эль Ровен.
– Саймол!
– Ладно. Все, все.
– Знавал я одного Ровена, – как-то вяло стал говорить исварец, – вместе служили. Того, правда, Алехаром… как-то плохо мне…
Голова десятника стала медленно клониться вниз. Он неловким взмахом руки смел все стоявшее на столе и через пять ударов сердца заснул.
– Хорошая штука, – первым опомнился Храм. – Плеснешь мне? – задал он вопрос Дайлону.
– Надеюсь, не придется.
– Что с ним? – спросил я у личей.
– Вроде спит, – ответил Нирт.
– Я серьезно.
– Без усыпления сложно подтирать память. Или ты хотел их… того?..
Я не ответил, но к лицу прихлынула кровь.
– Да парень-то растет, – засмеялся Саймол. – И что, ты был готов на это?
– Проскользнула мысль.
– Ладно, поможешь его в комнату отнести? – спросил Нирт у Храма.
– Конечно. – Орк взвалил тело десятника на плечо.
– Я бы на твоем месте, – обратился ко мне Нирт, – озадачился их сейшей, как бы она к утру армию не привела.
– Уже, – ответил я ему. – Пуш и Руча работают.
– Убьют? – усмехнулся лич.
– Нет, мне сообщат, – ответил я, – хотя в аварийном варианте дал добро и на это. Дайлон, – я решил выяснить сразу все вопросы, – а что случилось с эльфами, уехавшими от нас?
– Ты точно хочешь знать?
– Зачем ты их? – слегка замявшись, сформулировал я вопрос точнее.
– Дома эльфов общаются со светлыми, – ответил Саймол. – Могло выйти так, что Аргеен узнал бы о нас гораздо быстрее, чем мы добрались бы до него. А это значит провалить как ваши, так и наши планы.
– А вот так же – память подтереть?
– Я тебя не понимаю. То ты дружественные войска хочешь под меч пустить, то врагов жалеешь. Да и как ты себе это представляешь – стереть память о десятках кругов в Темных землях? Или с того момента, как они вышли из Темных земель? Заснул разумный в одном месте, а проснулся в другом?
– А где исварец? – подбежала к нам Нейла.
– Спать пошел, – ответил ей Эль.
– А зачем он тебе? – спросил я.
– Понравился, – пожала она плечами и, круто развернувшись, лавируя между столами, направилась в сторону лестницы.
– Задумали что-то, – равнодушно произнес эльф.
– Да вижу, – ответил ему. – Саймол, а что с силой?
– Забыл. – Лич отстегнул от пояса шар и повернул окаймляющую верхушку серебряную вязь. – Амулет из дворца, – пояснил он.
