между прутьями ворот пики и даже мечи, готовясь отразить штурм. Из темноты по другую сторону ворот появились странные, пугающего вида существа. Вначале существ было не много, но их число постоянно росло по мере того, как в городе стихали жуткие крики тех, для кого эта ночь оказалась последней в жизни.
– Трент! – крикнула Гретхен в надежде на то, что он услышит ее сквозь шум боя. Больше всего ей сейчас хотелось оказаться вместе с Трентом, затем найти своих «Гончих», и тогда, объединив усилия, им, возможно, удалось бы отбить нападение врага. Жуткие твари по ту сторону ворот налетели тучей, зарычали, навалились, стремясь прорваться внутрь. Защитники поместья держались из последних сил, под натиском врага трещали деревянные засовы, створки ворот в любой момент грозили не выдержать и распахнуться.
– Ко мне! – прокричал неожиданно появившийся среди своих солдат граф Фрипп. Старый лорд-барсук трансформировался, его костюм рвался на части, из-под него проступало покрытое черно-белым мехом тело. Широкая голова графа вытянулась, появилась пасть с седыми усами и пожелтевшими, но все еще крепкими зубами. Подняв над головой меч, Фрипп бросился к воротам и нанес мощный удар между прутьями ворот, уложив на месте одного из нападавших монстров.
– Гретхен!
Она стремительно обернулась, но не нашла глазами Трента и больше не услышала его голоса, заглушенного криками и звоном стали. Солдаты продолжали подпирать плечами ворота, размахивали мечами и пиками, пытаясь сдержать нападавших чудовищ. С другой стороны ворот сквозь прутья просовывались когтистые лапы и острые зубы, ломали солдатам ключицы, разрывали их спины. Наконец ворота со страшным грохотом сорвались со своих петель и рухнули, придавив собой подпиравших их солдат. В образовавшийся пролом хлынула орда покрытых черной шерстью монстров.
Гретхен успела хорошо рассмотреть этих существ, они выглядели чудовищными карикатурами на вервольфов. Все в них было диким, странным, несуразным. Чрезмерно длинные, оплетенные мощными мускулами когтистые руки. Вместо нормальной волчьей головы – жуткая маска с горящими желтыми глазами, перекошенной пастью и непомерно большими, выпирающими из густой черной шерсти ушами. Эти демоны были лишены волчьей грации и присущего волкам благородства. Они просто без разбора вспрыгивали на спины всех, кто им подвернулся на пути, и зубами рвали с них плоть.
Некоторые из этих существ бегали на двух ногах, как люди, другие на четвереньках, как собаки, но и те и другие уничтожали людей графа Фриппа одинаково беспощадно, заваливая землю трупами.
Сам граф Фрипп в это время пытался выбраться из-под придавивших его ворот и даже лежа продолжал размахивать мечом, но свирепые чудовища просто обегали его стороной, чтобы продолжать свою погоню за защитниками города. Затем на упавшие ворота вступил всадник на серой лошади, и железные прутья еще сильнее придавили к земле раненого лорда-барсука. Меч выпал из ослабевшей когтистой руки Фриппа. Всадник продолжал кружить на месте, придавливая, расплющивая графа лошадиными копытами. Когда старый лорд-барсук не мог больше сопротивляться, всадник мечом отрубил ему голову.
Гретхен вскрикнула от охватившего ее двойного ужаса. Леди-лисицу потрясла не только жуткая смерть графа Фриппа, но и лицо убившего лорда-барсука всадника. Лукас медленно двинул свою лошадь вперед, въехал по упавшим воротам и мертвым телам во двор, осмотрелся по сторонам, и, когда он нашел своим диким взглядом Гретхен, леди из Хеджмура бросилась бежать.
Не разбирая дороги, она неслась через двор мимо продолжавших добивать солдат Фриппа оборотней. По счастью, ни один из волков вслед за Гретхен не бросился, сейчас своими главными врагами они считали вооруженных солдат и продолжали целенаправленно уничтожать именно их. Теперь Гретхен разглядела торчащие из волчьей шерсти перья, кожаные ремешки, костяные бусы, обратила внимание на кремневые кинжалы, висевшие на поясе у некоторых оборотней, и поняла, что перед ней каким-то странным образом трансформировавшиеся Лесовики. Но почему это с ними произошло, она не могла себе представить, как ни старалась.
Часть напавших на поместье демонов сейчас уже рвалась внутрь виллы, и Гретхен нужно было искать другой способ пробраться к реке. Сады графа Фриппа отделяла от внутреннего дворика стена высотой около двух с половиной метров, возле которой уже металось несколько солдат, надеявшихся каким-то образом перебраться через нее. Чтобы избавиться от лишнего груза, солдаты бросали на землю мечи и щиты, срывали с себя тяжелые нагрудники. Гретхен трансформировалась прямо на бегу, призывая на помощь свою Лисицу.
Ее шаги становились все длиннее, скорость бега увеличивалась, на покрывшихся рыжей шерстью руках и ногах появились когти. Подбежав к стене, она высоко подпрыгнула, ухватилась за верхний край стены, взобралась наверх и оттуда оглянулась назад.
Лукас гнался за ней, пришпоривал свою лошадь, расшвыривая подвернувшихся ему на пути солдат и дикарей. Даже отсюда, со стены, ей было слышно, как кричит король, указывая мечом своим тварям в ту сторону, куда она побежала.
Раньше, чем погоня достигла стены, Гретхен успела протянуть руки вниз и помогла нескольким солдатам взобраться наверх. Уже повернувшись, чтобы самой спрыгнуть по ту сторону стены, она вдруг почувствовала острую боль в ноге. Обернувшись, она увидела, как один из дикарей впился зубами ей в икру и заносит свою когтистую руку, готовясь схватить беглянку. Гретхен резко опустила руку, царапая когтями волчью морду Лесовика. Тот дико взревел, выпустил Гретхен, и она благополучно спрыгнула со стены.
Приземлившись на кусты, Лисица, прихрамывая на одну ногу, бросилась через лужайку дальше к реке. Рана на ноге оказалась глубокой, рыжий мех потемнел от крови. Вилла графа Фриппа уже пылала, охваченная огнем. И не она одна. Покончив с жителями Брея, убийцы короля Лукаса подожгли весь город.
– Найдите мне Лисицу! – доносился из-за стены крик Лукаса.
Успевшие убежать из Брея горожане толпой хлынули сейчас из горящей виллы и, сбивая друг друга с ног, спешили к реке. У причала стояло всего лишь несколько лодок, они немедленно оказались переполнены охваченными паникой людьми и отчалили.
Некоторые беглецы, потеряв голову от страха, бросались в воду, пытались ухватиться руками за борта лодок, но их безжалостно отталкивали веслами.
Но были и те, кто сумел сохранить спокойствие и не поддаться общей панике. Они поспешили найти другой выход из садов, чтобы отправиться на север, вдоль берега реки
