Все перемешалось. Мяч за мячом, пас за пасом. Не будь я настолько разозленной, то давно бы уже сдулась, да и к концу третьего тайма я уже все-таки начала уставать. Не физически, скорее морально.
– Прошло больше половины матча, первая школа лидирует пятьдесят восемь против пятидесяти четырех. На удивление еще до сих пор не скучно, – не унимался Берестнев, руками и ногами отпихивая возмущенно рвущегося к микрофону Прохорова. – Спасибо от меня лично Карине Лагиновой за столь зрелищную игру!
– Пожалуйста, Ром! – Я помахала ему рукой.
Свисток судьи объявил конец очередного тайма.
Я устало села на скамью и уткнулась лбом Андрею в плечо. Он обнял меня.
– Ты как? – подскочил к нам в окружении четырех девиц Саныч.
– Выдыхаюсь, – не стала скрывать.
– Неудивительно, – Андрей вздохнул, – играешь одна против целой команды.
– Деккер, а ты ни про кого больше не забыл? – возмущенно поинтересовалась Вика.
– Тотмина, не визжи у меня над ухом, – скомандовал Саныч. – Ваше дело не путаться у Лагиновой под ногами и отвлекать противника! Все ясно?!
– Ясно, – недовольными голосами протянули девчонки.
Немилосердный свисток опять погнал на площадку.
Четвертый тайм ознаменовался тем, что начались предсказанные Андреем подставы. Не будь у меня такой выработанной реакции, то я бы попалась. Меня грубо пытались сбить с ног, причем таким образом, что падение неминуемо грозило мне как минимум вывихом ноги. Но зато эти покушения добавили мне ярости и сил.
– Трехочковый! – завопил Ромка в восторге. Но из-за взревевшего зала его слов практически не было слышно.
– Так не бывает! – Красный от возмущения Макс все-таки отобрал у Ромки микрофон. – Один человек не может так играть! С этой Лагиновой что-то не чисто! Я требую ее проверки на этот… Как его?… Допинг! И дисквалификацию с площадки! Что за… – он не договорил, послышался звук открывшейся двери.
– Сюда посторонним нельзя! – завопил Прохоров.
– Так мы не посторонние, мы свои, – возразил Олег.
– Авторитетная баскетбольная комиссия, – нагло добавил Вадим.
– Мы тут с вами посидим за компанию. – Эридан был сама вежливость. – Ты же не против?
– Лучше соглашайся! – завопил на фоне Юрец. – А то эта комиссия чересчур авторитетная!
Больше Макса слышно не было. Видимо, присутствие в кабинке милых Паладинов свело на нет все его желание комментировать.
Под восторженный рев зала я подпрыгнула и буквально положила мяч в кольцо.
В команде противника назревала истерика. К концу четвертого тайма разрыв в очках чудом сохранялся. Вдобавок на весь зал разносились Юркины вопли.:
– Первая школа рулит! Каринка лучше всех! Да здравствует баскетбол и мир во всем мире!
Окрыленная вдохновением я носилась по площадке с мячом как одержимая. Отчаянные попытки меня остановить сводились на нет. Все-таки зашкаливающая злость – страшная сила. В нормальном состоянии я бы так играть уж точно не смогла. Может быть, мы бы и выиграли даже, но…
Боль в сердце была настолько резкой и острой, что у меня даже не осталось сил закричать. Угасающим сознанием почувствовала, как выскальзывает мяч из ослабевших пальцев. Пронзительно засвистел судья. За секунду до того, как я осела на пол, появившийся на площадке Андрей схватил меня на руки. Но я уже ничего больше не осознавала, невыносимой тяжестью навалилась тьма, в которой исчезло все. И я в том числе.
Глава 7
Долгая-долгая ночь
В бессознательном состоянии мне привиделось пламя. Багровое, даже жуткое, оно подбиралось ко мне со всех сторон, как хищник к беспомощной жертве. Я в отчаянии сжимала пальцами равнодушно-холодный талисман, но он оставался глух к моим мольбам пробудиться и защитить.
– Пожалуйста, миленький, пожалуйста, – шептала я срывающимся голосом, – не оставляй меня… Мы же столько вместе пережили… Я ведь когда-то создала тебя, в тебе часть моей души… Так неужели мне уже никак не вернуть тебя к жизни?…
Но бордовый камешек в моих руках по-прежнему оставался холодным и тусклым.
Пламя подбиралось все ближе, я уже чувствовала его опаляющий жар. Буквально один шаг отделял меня от стены всепожирающего огня, когда я увидела за ним Руслана. Он стоял чуть в стороне и равнодушно наблюдал за происходящим.
– Так это ты… – мой голос дрогнул. – Ты натравил на меня это пламя… Ты хочешь меня убить… Но… но почему?
Он ничего не ответил. Огонь уже подобрался ко мне вплотную, как вдруг видение смазалось, возвращая меня в реальность.
Видимо, без сознания я пробыла совсем немного. Сначала навалились все звуки.
– Что-то извне смягчило удар, – тревожный голос принадлежал Эридану, – иначе бы Карина умерла мгновенно.
– Но кому нужно ее убивать? – пробормотала Рита.
– Пока не знаем, – мрачно ответил Андрей. – Но когда мы найдем этого подонка, он очень пожалеет, что не сдох раньше.
Я открыла глаза. Судорожно вздохнула и огляделась. Я лежала на диване в тренерской. Удивительно, но у меня ничего не болело. Но тут, наверное, надо сказать спасибо
