в них моей ДНК. Я их разум и направляющая. Структурная часть нанороботов позволяет создавать любые конфигурации и выполняет всевозможные функции как единый слаженный организм благодаря свойствам граппских червей.
– Значит, нанатон – твой симбионт?! – резюмировал профессор.
– Да. Симбионт, помощник, тень. – Последнее слово прозвучало с легким раздражением.
– Мне послышалось? – удивился мужчина. – Ты гениальна, но при этом недовольна?
– Да так, глупости, – отмахнулась я.
– Как ты ими управляешь? – Башаров сжал ладонь и, сразу же зашипев, выпустил горстку нанатов.
Я подошла к столу и надела серьги, поясняя:
– Вот эти «украшения» глушат нашу связь. Нанаты меня все равно чувствуют и следуют тенью. Но глушилка позволяет отдать приказ и заставить их подождать меня где-либо, не реагировать на все мои мысли и желания, «запомнив» форму и функцию, которыми я их наделила на данный момент. В общем, они перестают быть моим отражением и становятся управляемым автоморфом.
– А зачем свою ДНК использовала? – с некоторым недоумением спросил Башаров. – Можно же было искусственную синтезировать…
Я поджала губы и ответила с большой самоиронией:
– Потому что гениям, как и обычным людям, свойственно спешить и совершать глупости. А теперь вот пожинаю результаты: можно сказать, не рассчитывая на уединение, всегда хожу с группой товарищей. Но я учла эту ошибку и с тех пор не тороплюсь.
Профессор смотрел на меня озадаченно секунду-другую, а потом – расхохотался, искренне, от души. И этот смех ему очень шел. Весьма симпатичный, мужественный, энергичный мужчина. К таким невозможно остаться равнодушной.
Он успокоился, шагнул ко мне и, не опуская взгляда, взял мою руку в свою – горячую, сухую (видимо, от постоянной обработки антисептиками), сильную. Хорошая у него рука, надежная.
– Ты уникум, Дарья Сергеевна…
– А мы уже на «ты» перешли? – спросила я с веселым недоумением.
– А ты против? – Его брови слегка приподнялись, глаза заинтересованно вспыхнули. Он со мной откровенно заигрывал: – Мне было бы приятно, если бы такая красивая и, главное, умная девушка звала меня по имени. Зови меня Ильей, а?
Я усмехнулась и, попытавшись вытащить руку из крепкой мужской ладони, тоном примерной ученицы заявила:
– А мой папа всегда учил: на работе нельзя заводить… личных отношений. Нужно создавать исключительно дружескую атмосферу, не более. Только она способствует поддержанию хорошей репутации и достижению отличных результатов.
– Дарья, я исключительно с серьезными намерениями! – Илья приложил мою ладонь к своей груди у сердца.
Я почувствовала твердые мускулы под теплой кожей, а мои щеки загорелись смущением:
– Илья, в данных обстоятельствах серьезные намерения лучше сосредоточить на выяснении того, что за зараза угрожает нашим жизням…
Не отпуская моей ладони, он положил вторую руку мне на талию и бережно, осторожно притянул к себе. Башаров не отличался высоким ростом, чуть выше среднего, и идеально подходил, чтобы вот прямо сейчас… целоваться… с мужчиной, взгляд которого завораживал, соблазнял… Приподняв лицо, я смотрела ему в глаза и не знала, как реагировать на подобные вольности. С одной стороны, было приятно ощущать себя центром внимания и интереса совершенно незаурядной личности, с другой – не готова я к отношениям. С ним!
– Даш, уверен, ты и сама понимаешь, что ситуация патовая. Неизвестно, удастся ли нам быстро разобраться с розовой, а впереди целая зараженная планета ждет. Боюсь, вопрос о нашем выживании стоит слишком актуально.
– Я не совсем понимаю тебя, – оборвала я вкрадчивый монолог Башарова.
Его ладонь с моей талии сместилась на спину, вынуждая еще ближе, теснее встать к нему, ощутить напряженное мужское тело и одну весьма красноречивую выпуклость…
– Когда я увидел тебя, сразу решил, что хочу, – признался мужчина с теплой улыбкой. – Мне сорок, определенных успехов достиг, честолюбие удовлетворил. Но женщину, которую бы захотел пустить в свою жизнь, встретил только здесь. Причем на корабле фактически смертников.
Я уперлась ладонью ему в грудь, пытаясь отстраниться:
– Я не настолько пессимистична, чтобы заранее нас хоронить.
– Хорошо, давай не будем о плохом, – шире улыбнулся Башаров. А потом приказал киберу: – Включить музыку громче на три пункта.
И теперь настоящий партнер мягко повел меня под упоительные звуки медленного танца. Мы кружились по лаборатории в вальсе и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.
– Илья, честно говоря, я не готова строить с тобой серьезные отношения, – чуточку нахмурившись из-за неловкой ситуации, в которую попала, предупредила и вновь попыталась выбраться из его объятий.
– Ладно, а просто заняться любовью? – усмехнулся он. Незлобиво, необидно. Но его предложение задело.
– Ты всем женщинам после нескольких часов знакомства предлагаешь сексом заняться?
