В следующее мгновение в операторскую ворвался магистр, на ходу застегивающий ремни на кирасе.
– Смирно! Магистр в…
– Доклад! – оборвал он солдата, подскочившего при появлении магистра. – Что, демоны вас раздери, тут происходит?
– Саер магистр! Двадцать минут назад из поля наблюдения исчез объект «О-8», после чего было доложено вам. А спустя восемнадцать минут в секторе 2-12 случился выброс магии смерти. Там сейчас все буквально заполнено нежитью!
– Они исчезают!
На огромной схеме-иллюзии, изображающей замок со всеми его коридорами и помещениями, включая подземные тоннели, в указанном секторе один за другим стали гаснуть серые огоньки, отмечавшие нежить. По дальнему коридору неслись красные точки солдат гвардии перевала.
– Они все исчезли!
– Объект «О-8» появился на схеме! – Оператор ткнул в точку в каком-то помещении. – Это уборная.
– Кто был направлен в сектор 2-12?
– Седьмой отряд! Свяжитесь и предупредите их, чтобы они были осторожны. Не нравится мне это что-то. – Герцог закусил губу. – И проверьте, что с объектом «О-8»!
– Есть!
– Саер магистр! Командир отряда докладывает, что на месте выброса обнаружены следы эктоплазмы и костяной трухи! – Из комнаты связистов выскочил порученец. – Там вообще никого из живых и «неживых»…
– Прочесать весь рукав, но найти мне причину выброса!
– Саер магистр! Объект Овц… «О-8» в своих апартаментах. Следов магических всплесков при нем не зафиксировано.
Постояв с минуту и что-то обдумывая, магистр развернулся и, уже выходя из помещения, произнес:
– Я в кабинете, через час жду доклад от командиров отрядов, прочесывавших подземелья!
– Есть!
Какие-то странные у них катакомбы. Больше похоже на лабиринты с монстрами и нежитью… полигон! Как есть полигон! О том, что здесь периодически проводились магические и физические схватки – говорили многочисленные следы на стенах и остатках магических контуров, странным образом не развеявшихся после активации.
Узкий коридор с потеками камня и гранита вывел меня в невысокий конусообразный сводчатый зал. С потолка тонкой струйкой, рассыпающейся на капли, падала вода, собираясь в рукотворное озеро или бассейн.
Озеро взорвалось мириадам брызг, после чего изо всех щелей, воды и темных коридоров в зал хлынула нежить.
«Вот это каземат! Да тут работы на сто лет хватит!»
Коса в моих руках приняла вид двусторонней глефы, тут же запевшей свою песнь.
А потом я услышал песню…
Голова буквально взорвалась от нахлынувших эмоций и… трудно объяснить. В человеческом языке нет таких слов.
«Песнь баньши! Проклятье!»
Во все стороны хлынула волна смерти, троекратно усиленная «косой» в моих руках. Нежить, попавшая под волну, тут же стала рассыпаться в прах. А от некогда бывших нежитью, а ныне кучкой праха и трухи, потянулись искорки душ потерянных в мире живых.
Второй шарик заполнился душами.
«Как бы во мне не увидели конкурента… Или не заставили подрабатывать на полставки, – усмехнулся я своим мыслям. – Думаю, пора назад».
После чего я переместился в выделенные мне апартаменты.
«С каждым разом перемещения все проще и проще…»
Утро…
Впервые за все свои сто семнадцать лет я захотел кого-то придушить! Лично, собственными руками, сомкнуть пальцы на шее и – с чувством, с расстановкой…
Я с воплем вскочил с кровати, мгновенно призывая косу и плащ, а в сторону противника полетела ветвистая черная молния. А в следующий миг я ушел на тринадцатый слой разом.
Повинуясь мысленной команде, время остановилось. Или точнее, я перешел в состояние, когда время замерло на месте, а я ускорился в миллионы раз.
Олес завис в десяти-пятнадцати сантиметрах над полом. Ведро замерло в воздухе, отброшенное им в сторону, а молния во всем великолепии воткнулась в стену, по которой во все стороны побежали трещины. Восстановив дыхание, я вернулся в реальный мир в реальное время.
– Утро доброе, – улыбнулся я, наблюдая за лежащим ничком маркизом-младшим.
В следующий миг стена взорвалась, осыпав комнату щебнем и мелкой крошкой строительного раствора. Когда пыль осела, Олес, чихая и кашляя, поднялся на ноги.
– Тьфу… кха-кха… доброе… УБИТЬ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?!
– Да! – улыбнулся я.
Олес поперхнулся. По удивленному виду и вытаращенным глазам стало понятно, что
