– И все равно надо начать расследование, – протянул сир Овад.
– Кому это могло понадобиться? – спросил Дова потрясенно. – Зачем? Ведь он герой, да вчера еще и заявил о том, что не будет искать королевской власти над Рам Диром.
– Сир Джам, даже если бы он сделался простым горожанином, все равно остался бы некоронованным владыкой города, это всякому понятно, – сказал купец. – И кто бы ни правил, тому бы всегда пришлось оглядываться. Кто-то это понял и решил избавиться от помехи на пути к власти.
– Кто? – и сир Овад подозрительно оглядел собеседников.
Купец только плечами пожал.
Лекари приступили к делу со всем тщанием, пустили в ход припарки и снадобья, пахнущие столь мерзко, что смрад выползал за пределы здания. Ближе к вечеру показалось, что сир Джам идет на поправку, и все в городе воспрянули духом, но к утру стало известно, что бывший капитан стражи герцога Буасского умер. Яд, попавший в его тело во время пира, оказался необычайно силен.
Городской Совет собрался на рассвете, его членов практически выдернули из постелей. Лица у всех были вытянувшиеся и потрясенные, никто не хотел верить, что героя только что закончившейся войны, человека, приведшего их в Рам Дир, больше нет.
– Почтенные друзья, – сказал взявший слово сир Друзо. – Все вы знаете, какую тяжелую утрату понесли мы сегодня. Но жизнь продолжается, и нам нужно решить два вопроса. Определиться с похоронами нашего сира Джама. Кроме того, сделать так, чтобы его гибель никоим образом не повлияла на течение городской жизни. Чтобы не было никакой паники и доверие к власти сохранилось. Для этой цели предлагаю усилить патрули на улицах.
– Но чем это поможет? – спросил горшечник Рауф. – Против кого?
– Э, возможных бунтовщиков… – не очень уверенно сказал сир Друзо. – Мы, благородные соратники сира Джама, считаем, что враг, нанесший этот подлый удар, готовит попытку к выступлению и захвату власти в Рам Дире.
– Глупость какая, – буркнул Рауф. – Никто его не поддержит, особенно сейчас! Все любили сира Джама, и никто не встанет на сторону ублюдка, пустившего в ход яд! Если выяснится, кто это сделал, то его прикончат сами горожане, просто на куски разорвут!
– «Глупость»? – Сир Друзо побагровел от гнева. – Ты, ничтожество! Заткнись и не смей меня оскорблять!
– Оскорблять других здесь позволено только тем, у кого перед именем имеется приставка «сир»? – ехидно осведомился купец Рамсин.
Рыцари, окружавшие сира Друзо, гневно зашумели, кто-то даже вытащил меч.
– Остановитесь! – воскликнул сир Овад дрожащим от волнения голосом. – Неужели вы не понимаете, что этого он и добивается, тот неведомый враг? Раздора, что разобщит нас и ослабит!
Из уважения к старому рыцарю все замолчали, но во взглядах, которые кидали друг на друга члены Совета, было мало дружелюбия.
– Ладно, кхм-кхм, – сир Друзо откашлялся. – Решим насчет похорон…
Похороны состоялись через три дня, и проститься с сиром Джамом пришли все жители Рам Дира. Даже я, наблюдавший за этой сценой с помощью дальновидения, не мог сдержать слез, глядя, как рыдают крохотные дети на руках у матерей и как старики с трудом волочат ноги, чтобы отдать дань памяти великому полководцу. Простые люди чувствовали себя осиротевшими и беззащитными. Раздавались возгласы «как теперь жить?», «на кого он нас оставил?» и «что нас всех ждет?». На членов Совета, дружно вырядившихся в черное, смотрели с надеждой, но и с подозрением.
Гроб изготовили лучшие ремесленники Рам Дира, и пошло на него роскошное красное дерево. Лежащего сира Джама пронесли в нем по всем улицам, причем рыдающие носильщики сменялись через каждую сотню шагов. Могилу решено было устроить у тех городских ворот, где был отражен самый яростный штурм со стороны генерала Орнаво и где мы не так давно разговаривали с А-ти. Подвешенный на канатах гроб с заколоченной крышкой опустили в яму, и вниз полетели комья земли, черной, как горе собравшихся. На месте ямы вскоре появился небольшой курган, и люди торжественно поклялись поставить тут же памятник.
Печальная процессия двинулась обратно в Рам Дир, который, как казалось, тоже выглядел унылым в этот день. Но если простые люди разбрелись по домам, чтобы оплакивать сира Джама, то Совет собрался вновь. И рыцари во главе с сиром Друзо, высокомерным и не очень-то умным, тут же попытались показать, что место здесь для благородных, а не для всяких «грязноруких торгашей и ремесленников». Дело закончилось большим скандалом, и чуть не дошло до настоящей драки.
Не будучи пророком, я мог с легкостью предсказать, что Рам Дир под таким управлением ждут непростые времена и что главный враг окопался не за пределами города, а внутри.
А тем временем глава секретной службы выглядел уже не таким мрачным и сосредоточенным, это Урис Фрумаск Третий, правитель Северной империи, отметил сразу. На широкой физиономии человека, добравшегося до этого поста из самых простонародных низов и обычно бесстрастного, как скала, красовалось нечто похожее на улыбку.
– Неужели хорошие новости? – спросил император, в этот раз даже не ставший тратить время на то, чтобы «промариновать» визитера.
Вид из окон кабинета на столицу в этот день открывался чарующий. Особенно если забыть, что лежащий внизу город битком набит перепуганными, находящимися на грани паники людьми. Доклады той же секретной службы говорили, что жители Уранивала обвиняют своего повелителя в трусости и предательстве и даже поговаривают о восстании. Орда с севера неумолимо приближалась, и единственная попытка остановить ее с треском провалилась. Страху и беспорядка добавляли многочисленные беженцы, что рассказывали всякие ужасы о бешеных женщинах, что сражаются голыми, о чудовищах с телом человека и головой волка.
– Именно так, ваше величество, – отозвался глава секретной службы. – Разрешите докладывать?
