лавой, и он увидел, что тонет в жерле вулкана…
…совсем как тогда, на обряде, когда он призвал, но не смог укротить демона.
Прохладные тонкие пальцы легли на лоб, помогая вынырнуть из полного огня и боли озера.
– Потерпи, – произнес нежный, как перезвон колокольчиков на ветру, голос. – Сейчас будет больно.
Джин хотел сказать, что и так больно, куда уж больнее, но вместо этого застонал. Левое плечо жгло огнем не только снаружи, но и внутри. Словно туда забралась огромная ядовитая многоножка и теперь копошилась, выгрызая себе логово.
– Ты неправильно делаешь, Мия-сан. – Второй голос был куда менее приятным – хрипловатый, ворчливый и явственно мужской. – Это стрела с зазубринами, ее не выдернешь так просто, надо вырезать.
Влажная губка прошлась по лбу Джина.
– Потерпи, пожалуйста, – снова попросил нежный голос, и Джин подумал, что готов терпеть столько, сколько потребуется. Лишь бы она не уходила. Лишь бы снова положила ему на лоб прохладные пальцы – ее присутствие так верно отгоняет кошмары…
Боль резкая, потом облегчение от того, что ядовитая многоножка все же покинула его тело. Блаженство от прикосновений холодной влажной ткани…
– Не надо, Дайхиро. Я зашью.
– Точно справишься, Мия-сан?
– Точно.
Осторожные и нежные касания – тонкие пальчики втирают целебную мазь.
Он с трудом разлепил свинцовые веки, но не увидел ничего, кроме охапки пальмовых листьев. Их запах мешался с запахами лекарских трав и вонючим дымом от костра.
Повернув голову – это почти невозможное усилие чуть не отправило его снова в беспамятство навстречу кипящему озеру, – он увидел ее.
Она была ослепительна. Словно сама богиня Аматэрасу спустилась на землю, чтобы сесть рядом с Джином и исцелить его раны.
Губы Джина дрогнули, произнося одно короткое слово.
Она улыбнулась нежно, чуть смущенно:
– Спи.
И он послушался, погрузившись во тьму, где не было ни боли, ни огня.
Глава 4
Поцелуй
Мия зевнула. После ночного бдения над раненым глаза закрывались сами собой. Вернуться бы сейчас в домик, расстелить футон да поспать пару часов. Но нельзя. Нужно идти на занятия, а потом бежать в горы. Дайхиро тяжело будет управиться с раненым в одиночку.
Она вздохнула, вспомнив нечеловеческую колдовскую зелень, глянувшую на нее из глаз незнакомца. И еле слышный шепот «красивая» – не почудилось ли ей?
Маг, а значит, отпрыск знатного рода. Что он делает здесь, так далеко от столицы, на юге?
За стенами раздались голоса, ученицы просыпались, прихорашивались и выглядывали во двор. Вот-вот должен зазвонить утренний гонг, призывая всех к завтраку, а значит, не стоит медлить.
Она развязала пояс кимоно, оставила одежду на лавке и прошла в помещение купальни. В банные дни здесь было людно и шумно, над очагом кипел большой котел с горячей водой, в воздухе клубился пар, лилась вода и слышался женский смех. Сейчас баня пустовала.
Ежась от холода, она прошла к бочке, зачерпнула воду ковшиком. Та была прохладной, но все же не ледяной, как вода в купели у заброшенного храма.
Терпимо. Хватит, чтобы смыть с себя эту ночь и взбодриться.
Вытираясь на ходу куском ткани, Мия вернулась в предбанник и остолбенела.
Кимоно не было там, где она его оставила.
Она заозиралась. Обошла предбанник, заглянула под каждую лавку, хоть и без того прекрасно видела – кимоно под ними не было. Ни кимоно, ни нижней рубахи.
Сон слетел мгновенно. В надежде, что это всего лишь ее ошибка, последствие бессонной ночи, Мия вернулась в купальню, но там одежды тоже не было.
Все, что у нее оставалось, – кусок влажной ткани, которым Мия вытиралась после омовения. Его едва хватало, чтобы обернуть дважды вокруг тела. Показываться в таком виде во дворе, на глазах у наставниц и прочих учениц, было немыслимо.
Зябко ежась, Мия обняла себя за плечи и опустилась на лавку. Ничего, не страшно. Сейчас запоет гонг, и двор опустеет. Тогда она сможет добежать до домика и переодеться. Мелкая неприятность, не более.
От холода стало совсем невмоготу, и она запрыгала по комнате, пытаясь согреться. Хотелось верить, что неизвестный шутник, укравший кимоно Мии, не подсматривает сейчас за ней, покатываясь от хохота.
Прозвенел гонг. Выждав, пока двор окончательно опустеет, Мия завернулась во влажное полотно и юркнула наружу.
И не успела пробежать и пяти шагов, как налетела на Акио Такухати.
– Лучшая ученица! – Он с готовностью обнял свою добычу и ухмыльнулся. – Этот наряд нарушает традиции школы.
Кровь прилила к щекам. Под плотоядным взглядом Такухати Мия словно со стороны увидела: непристойно обнаженные плечи, руки, ноги. И влажное полотно облепляет тело,
