– Логир, где группа? – в лоб спросил Шарда, как только мы все сбились в одну кучу. – Поясни мне, пожалуйста, где оставшиеся? Как минимум двух братьев, за которыми тебе было поручено присматривать, среди окончивших Академию нет. Хотелось бы понимать…
– Где Нарталим?! – не выдержал держащий флаг эльф, нависнув над съежившейся орчанкой. – Он был в твоей группе! Почему не вышел из Академии? У него была инициация! Где мой сын?!
– Он был лишен инициации и уничтожен. Это было сделано по моему распоряжению, – произнес я холодным тоном, встав на защиту орчанки. В любом случае скоро правда о Нарталиме станет достоянием общественности, поэтому пусть она станет известна от первоисточника. Прятаться за спинами других игроков, доказавших свою слабость, я не намерен. Как не намерен вмешиваться в воспитательный процесс Шарды. Логир мне никто. Даже больше, чем никто – одна из тех, кто желал оставить меня в Академии навечно.
– ЧТО?! – ошеломленный возглас эльфа поддержали Грыгз и группа паладинов. Только Шарда удержался от изумления, задумчиво склонив голову.
– Мы здесь надолго? – невозмутимо спросил я у гнома, проигнорировав гневный крик эльфа. Если папаша такой же заносчивый придурок, как и его сын, – в кого-то же Нарталим должен был пойти, – мне не о чем с ним разговаривать.
– Что ты сделал с моим сыном?! – разъярился эльф, но тут пришла помощь оттуда, откуда я даже не ожидал.
– Тебе же игровым языком было сказано – лишили инициации и убили, – буквально из ничего рядом с нами возник Арчибальд в сопровождении Долгунаты и Сахрея. Друидка едва заметно кивнула головой, приветствуя меня, чтобы сразу вернуть себе маску «снежной королевы». – Что непонятного?
– Это невозможно! Это запрещено! – не сдавался эльф, но Арчибальд его уже не слушал. Повернувшись в сторону новоиспеченных игроков, он указал пальцем на Логир, Сартала, Монстричелло и меня, коротко бросив: – Вы идете со мной, остальные с Шардой отправляются в Твердыню.
– Они все должны отправиться в Твердыню, брат, – нахмурился гном. – Нужно сделать привязку и поднять их, хотя бы уровня до десятого.
– Скажи это советнику Наместника, – Арчибальд даже не смотрел в сторону гнома. – Вон он, кстати, ищет нас. Боюсь, если я сейчас же не заберу их с собой, мы больше никогда не увидим этих славных паладинов. Шарда, прикрой нас! Ярый умудрился повторить мой подвиг.
– Ты гонишь?! – впервые за все мое недолгое знакомство с гномом ему изменило олимпийское спокойствие, и он выпучил на меня глаза. Страшное зрелище – удивленный гном.
– Черт! Не успеваем, нас заметили. Сахрей, забирай Монстричелло и Сартала. Ната, Ярый и Логир на тебе. Порталы на арене работают только в портальных комнатах, дотащите туда всех! Доставьте их в Твердыню! – Арчибальд начал раздавать команды, забыв обо всех присутствующих. – Я займусь некромантом! Левард, какими судьбами? – каторианец широко улыбнулся, несколько раз рассерженно взмахнув хвостом, расставил руки в стороны и сделал несколько быстрых шагов вперед, желая обнять надвигающегося на нас кинокефальца.
– Валим! – прошипела Долгуната, за руку утягивая меня и Логир от паладинов. Сахрей возился с Монстром, упирающимся словно осел и не желающим покидать группу. Шарда бросил взгляд на нас, на Арчибальда, на Леварда, подскочил к Монстру, что-то ему прошептал, и громила расслабился, позволяя утащить себя в сторону.
– Левард, я слышал, твой ученик тоже отправился в этот набор! – гном повернулся к нам широченной спиной и чудесным образом оказался между нами и вырвавшимся из цепких лап Арчибальда некромантом. – Как успехи?
– Он не вернулся, – пролаял будущий наместник, не спуская взгляда с нашей группы. – Хочу знать причины провала. Я готовил его лично. Зангар не мог умереть.
– За мной, тормоза, – Долгуната не тратила ни секунды и продолжала тащить нас подальше от Леварда. Сахрей со своими подопечными не отставал ни на шаг, и буквально за пару секунд мы покинули арену, нырнув в один из многочисленных проходов амфитеатра.
– Долго они его не задержат, не тот уровень! – бросила Ната брату, быстро выглянув из-за угла на арену. – Быстрее, телепорт к паладинам на минус третьем этаже! Нужно спешить!
Мы сломя голову побежали за друидкой. Видимо, план текущего амфитеатра был ей прекрасно знаком, так как она ни разу не остановилась, чтобы озабоченно покрутить головой. Нет – Долгуната целенаправленно неслась вперед, увлекая за собой меня и Логир. Скорость бега была такой огромной, что я едва успевал переставлять ноги.
– Всем привет! – раздался давно забытый голос, как только мы в очередной раз свернули за поворот и со всего маха налетели на застывшую друидку, роняя ее на пол и организовывая знатную свалку из паладинов и друидов. Вскочив на ноги, я мгновенно активировал защиту, атаку и невидимость, стараясь поскорее отсюда убраться, однако все было тщетно – вокруг нас образовалось плотное кольцо льда. Довольный Девир наслаждался зрелищем поверженных и замороженных паладинов, и только сейчас до меня дошло, что Долгуната и Сахрей не шевелятся, – они были в буквальном смысле вмурованы в лед. – Как хорошо, что вы все здесь. Не придется за вами бегать по всему миру. Ярый, мои поздравления – ты смог завершить Академию, не ожидал. Логир – ты меня разочаровала. Я полагал, тебе интересно стать охотником за головами. Сартал… Ты сам все понимаешь. Тебя отправили на Землю, в надежде, что я ничего не узнаю, но у меня хорошие информаторы. Ты попался, паладин. До встречи! Забрать их! Друидов оставьте живыми, не хочу лишний раз нервировать Арчибальда.
Вокруг меня образовалась ледяная стена, и окружающий мир взорвался сотней осколков, когда холод пробил защиту и добрался до моего бренного тела. Тьма сжалась практически мгновенно, однако перед беспамятством некая ехидная часть разума отметила – нас не убили. Кому-то мы нужны целыми, пускай и не совсем здоровыми. Едва ли после того как ты превращаешься в ледяную глыбу, остается хоть сколько-нибудь здоровья.
Тьма постепенно развеивалась, превращаясь в нечто бесформенное и темно-красное. Голова раскалывалась на части, отчего я простонал – нужно срочно выпить эльфийской мази, иначе от такой боли можно и с ума сойти.
– Ярый, ты очнулся? – голос Логир был ужасно хриплым и сиплым. Попытавшись ответить, я обнаружил, что это крайне тяжело – даже вдох давался мне с трудом, не говоря
