не пришло, но…
Никита тихо ахнул и непроизвольно сделал несколько шагов назад.
Желтая луна – огромная, как тусклое инопланетное солнце, стояла на плоской равнине точно монета на ребре. На ее поверхности сквозь невнятный рисунок гор и долин проступал пепельно-серый силуэт волка. Несколько секунд он был виден отчетливо, затем смешался, растекся. В полной тишине желтая луна съежилась до привычных размеров, размазанной дугой пронеслась по хрустальному небосводу, заставив Никиту инстинктивно втянуть голову в плечи, качнула небо и землю под ногами и исчезла, точно вспомнив, что выступила не в свой черед. И вслед за этим противоестественным полетом небесного тела из глубины Сумрака донеслось басовитое глухое ворчание, словно ужасный зверь просыпался где-то там, далеко-далеко, и от его жаркого дыхания содрогались все семь сумеречных слоев.
Никита пулей вылетел в реальный мир сквозь двойную тень, как оказалось – в угол съемочного павильона. Тяжело дыша, он сел на пол, прислонился спиной к стене и несколько раз провел ладонью по лицу и шее, стирая липкий пот. Сердце колотилось от страха как припадочное. Ведьмы оглянулись на сотрудника Ночного Дозора, многозначительно зашептались и мерзко захихикали. Спасибо, не стали пальцем показывать и предлагать нашатыря, еще остававшегося в растрепанной аптечке. Сегодня Светлые маги один за другим, точно сговорившись, демонстрировали им чудеса непрофессионализма. В то время как Темные Иные трудились не покладая рук.
Декорацию они практически восстановили. Обесточенные софиты и камеры стояли на своих местах, в помещении горел верхний свет. Никита еще раз потер лицо ладонями, поднялся на ноги и, не обращая внимания на ведьм, зашагал к выходу.
Для очистки совести он прошерстил всю необъятную территорию «Мосфильма». Без помощи поисковых заклинаний и попутных машин, снующих между корпусами, на это ушло бы, наверное, несколько недель. А в бесчисленных переходах главного корпуса, даже задействовав «истинное зрение» и «ясный взор», он все равно заблудился, проплутал минут двадцать и обнаружил выход совершенно случайно. Скорее всего это произошло исключительно благодаря повышенному коэффициенту удачи дозорного.
Как ни хотелось Никите проверить, остались ли на своих местах три луны второго слоя и видны ли они днем, он предпочел в Сумрак больше не входить. Случалось, что в его обманчивой прохладе Иные подхватывали не только ангину, но и кое-что посерьезнее. У оперативника с нервным расстройством вроде постзаклинательной депрессии шансы напасть на след и обезвредить Темного зверя падали до нуля, а Сумрак на киностудии был каким-то особенным, если не сказать – жутковатым. Он с удовольствием играл в человеческие игры, ежедневно переполнялся эмоциями и образами и бережно хранил в своих глубинах множество фантомов. Иным он являл то черно-белые миражи, сплетенные из Тьмы и Света, то цветные сцены из фильмов, подернутые серой дымкой…
Загадки – штука, конечно, очень увлекательная, но их можно разгадывать годами, а по городу бегал взбесившийся оборотень.
– Саша, что у тебя? – спросил Сурнин в телефон, закончив беглый осмотр.
– Ничего пока. Патрульных по всей Москве и Подмосковью подняли, работаем. А у тебя?
– Пусто. – Никита посмотрел на часы. – Давай, может, перекусим, обсудим все, пока затишье. Что-то мне подсказывает, что ночью не присесть будет.
– А ты где сейчас?
– Еще на киностудии, только что закончил.
– Тогда давай на Киевской? – предложил Санек. – Или сразу в «Европейском», на фудкорте.
Никита поежился под налетевшим порывом ветра.
– В «Европейском»!
– Договорились.
Сурнин вышел с территории «Мосфильма» и взмахнул рукой, тормозя попутку. Как же это иногда приятно – добиваться желаемого без всякой магии. Через двадцать минут он уже был у торгового центра – в бесконечных пробках наконец наметился хоть какой-то просвет.
«Вот так встретились случайно в торговом центре два заклятых школьных врага Ленька Вересаев и Вовка Светлов, – думал Никита, стоя на эскалаторе. – Выяснили, что каждый из них раз и навсегда выбрал сторону, и давай спорить. Надолго их, конечно, не хватило, философствование в таком возрасте штука немыслимая, а потому словесная дуэль быстро переросла в дуэль сумеречную. Если еще учесть, что оба недавно инициированы, и все, чем они теперь обладают, кажется им сверхспособностями запредельной крутизны… Как тут не подраться, как не проверить?»
Никита оглядел занятые столики.
– Привет! – Санек махнул ему рукой. Он пришел раньше и шагнул навстречу. – Поищем, где потише?
Никита кивнул, они прошли за стеклянные двери какого-то кафе. Шум торгового центра сразу смолк. Санек выложил на стол неизменный айфон.
– О’кей, Гугл, как поймать оборотня? – улыбнулся Никита, усаживаясь напротив.
– Здесь Сири, – снисходительно поправил Саша.
– Кто?
– Ее так зовут.
– Ах, да! Ну, Сири так Сири. Все равно она не знает… – вздохнул Сурнин, которому почему-то вспомнилась девушка с парковки, влюбленная в автомобиль.
Спешилов истолковал его задумчивый вздох по-своему.
– Значит, наш водитель – он же перевертыш – оказался прав. В Сумраке на киностудии никаких следов?
– Никаких, – подтвердил Сурнин. – Слушай, Саша, а ты его раньше видел, перевертыша этого?
– Видел один раз. Темные от него во все стороны разбегаются, как от собаки Баскервилей. Меделяна сейчас даже в Сумраке нечасто встретишь.
