– Мой бумажник вот здесь, в кармане, – сообщил я. – Там немного, но если хотите – пожалуйста… – я попытался достать его из кармана, и совершенно напрасно. Дуло подскочило на пару сантиметров выше. Я снова вскинул руку.
– Не надо шума, – предостерег коротышка и наклонился, доставая из сточной канавы обломок тонкой трубы. – «Пушку» убери, – велел он лысому.
Как только он отвел пистолет, я тут же сорвался с места, парень в татуировках рванул за мной.
Бежать зигзагами – так мне однажды сказал отец. По движущейся мишени труднее попасть, особенно если она движется не по прямой. Ценный совет, если бы я твердо знал, что не споткнусь. Хоть бы раз меня не подвели собственные ноги! Один-то раз можно? Всего один, когда от этого зависит моя жизнь!
Насколько тяжело может ранить пуля, если не убьет сразу? Смогу ли я бежать, превозмогая боль? Очень на это надеюсь.
Я пытался расслабить колени. Мой преследователь с обломком трубы отстал от меня всего на несколько шагов.
Пронзительный визг приковал его к месту. Звук нарастал, все мы ошеломленно вскинули головы.
Лучи фар вылетели из-за угла и понеслись прямо на меня. Машина пролетела всего в нескольких сантиметрах от парня с татухами, тот едва успел отпрыгнуть и со звоном врезался в сетчатый забор. Я бросился было бежать, но автомобиль вдруг вильнул и замер на месте так, что пассажирская дверца открылась прямо передо мной, на расстоянии пары шагов.
– В машину! – прошипел свирепый голос.
Я нырнул в темный салон «вольво», не спрашивая, откуда она взялась; облегчение и новая волна паники захлестнули меня одновременно. А если она пострадает? Рывком захлопнув дверь, я крикнул:
– Газуй, Эдит! Давай отсюда скорее! У него пистолет!
Но машина не сдвинулась с места.
– Пригни голову, – велела Эдит, и я услышал, как открывается дверца с ее стороны.
Вслепую я потянулся на звук ее голоса и наткнулся рукой на ее тонкую холодную руку. От моего прикосновения она закаменела. Но не поддалась, хотя я судорожно вцепился в рукав ее кожаной куртки.
– Ты что? – воскликнул я. – Едем отсюда!
Мои глаза постепенно приспособились к полутьме, я разглядел ее глаза с отражающимся в них светом фар. Она посмотрела на мои пальцы, сжавшиеся на ее руке, потом прищурилась и уставилась сквозь ветровое стекло на незнакомцев, которые тоже не сводили с нее оценивающих взглядов. Они могли выстрелить в любую секунду.
– Дай мне минуту, Бо, – я услышал, как она скрипнула зубами.
Я понимал, что она легко высвободится и уйдет, но она, похоже, ждала, когда я отпущу ее. А я даже не собирался.
– Если ты выйдешь, я выйду с тобой, – негромко заявил я. – Я не дам застрелить тебя.
Еще полсекунды она неотрывно смотрела вперед, потом захлопнула дверцу, и мы развернулись на скорости под сто километров в час.
– Ладно, – отрывисто выдохнула она.
Задним ходом машина завернула за угол, описала широкую дугу, и вдруг оказалось, что мы мчимся вперед.
– Пристегнись, – велела мне Эдит.
Мне пришлось отпустить ее руку, чтобы подчиниться. Ну и хорошо. Некрасиво так цепляться за девчонку. Но мне было все-таки жаль отпускать ее.
Пряжка ремня громко щелкнула в темноте.
Эдит круто повернула налево и погнала машину прямо под несколько «кирпичей».
Но я чувствовал себя в полной безопасности, мне абсолютно не было дела до того, куда мы едем. Я смотрел на ее лицо, озаренное только неяркой подсветкой приборной доски, и был безмерно благодарен не только за свое счастливое спасение.
Она здесь. И это не сон.
Лишь через несколько минут я заметил, что ее совершенное лицо пылает убийственной яростью.
– Все хорошо? – спросил я, удивившись своему осипшему голосу.
– Нет, – отрезала она.
Я молча ждал, изучая ее лицо с горящими глазами, взгляд которых был направлен вперед.
Вдруг машина остановилась, взвизгнув тормозами. Я огляделся по сторонам, но было так темно, что я различил лишь смутные силуэты деревьев у обочины. Мы уже выехали из города.
– Ты не пострадал, Бо? – резким тоном спросила она.
– Нет, – мой голос по-прежнему был хриплым. Я попытался осторожно прокашляться. – А ты?
С раздраженным удивлением она повернулась ко мне.
– Разумеется, нет.
– Хорошо, – ответил я. – Эм-м… можно узнать, почему ты так злишься? Я сделал что-то не так?
Она тяжело вздохнула.
– Не болтай чепухи, Бо.
