– А я, между прочим, не против остаться с тобой наедине.
– Знаю, – она вздохнула. – Но сказать Чарли тебе все-таки придется.
Я решительно замотал головой.
– С какой стати?
Ее взгляд вмиг стал свирепым.
– Чтобы у меня появилась хоть одна причина привезти тебя обратно.
Я ждал, когда она успокоится, но не дождался и произнес:
– Я все-таки рискну.
Она сердито выдохнула и отвернулась.
– Значит, договорились. Давай сменим тему, – предложил я.
Моя попытка перевести разговор не помогла.
– О чем ты хочешь поговорить? – спросила она по-прежнему раздраженно, сквозь зубы.
Я бегло огляделся, убеждаясь, что нас никто не слышит. В дальнем углу зала Арчи подался вперед, разговаривая с Джессамин. Элинор сидела рядом с ней, а Ройал отсутствовал.
– Зачем вы в прошлые выходные ездили в Гэут-Рокс? На охоту? Чарли говорил, что там водятся медведи.
Эдит уставилась на меня так, словно я упустил что-то очевидное.
– Медведи? – ахнул я.
Она усмехнулась.
– Вообще-то сезон охоты еще не открыт, – заметил я строго, чтобы скрыть шок.
– Перечитай законы: они относятся только к охоте с оружием, – сообщила она.
И с удовольствием отметила, как вытянулось мое лицо.
– Медведи? – еле выговорил я опять.
– Элинор предпочитает гризли, – голос звучал почти равнодушно, но глаза бдительно следили за моей реакцией. Я попытался взять себя в руки.
– Хм-м… – Чтобы был повод отвести глаза, я взял еще кусок пиццы, не спеша прожевал и проглотил. – Так… – спустя минуту продолжал я, – а кого предпочитаешь ты?
Она вскинула бровь и недовольно выгнула губы уголками вниз.
– Пум.
– Логично, – кивнул я так, словно иначе и быть не могло.
– Само собой, – в тон мне продолжала она, – приходится помнить об осторожности, чтобы не вредить окружающей среде бездумной охотой. Мы стараемся охотиться главным образом там, где популяция хищников чрезмерно разрослась. В здешних местах полно оленей и лосей, и они тоже годятся, но что за удовольствие от такой охоты?
Она улыбалась.
– И то правда, – пробормотал я.
– Эл любит охотиться на медведей ранней весной, когда они только выходят из спячки и легко впадают в ярость. – Она улыбнулась, словно вспомнив шутку.
– Что может быть лучше разъяренного гризли? – поддакнул я.
Эдит рассмеялась, потом покачала головой.
– Пожалуйста, скажи, о чем ты на самом деле думаешь.
– Пытаюсь представить себе эту картину, но не могу, – сознался я. – Как вообще можно охотиться на медведя без оружия?
– Оружие-то у нас есть, – она сверкнула зубами, но это была не улыбка. – Только не то, которое принимают во внимание, когда составляют законы об охоте. Если ты когда- нибудь видел по телевизору нападение медведя, то можешь представить, как охотится Элинор.
Украдкой взглянув через зал кафетерия на Элинор, я порадовался тому, что она смотрит в другую сторону. Теперь вид мышц, оплетающих ее руки и торс, показался мне особенно угрожающим. Я представил себе, как она берется за край скалы, поднимает ее и…
Эдит увидела, куда я смотрю, и усмехнулась. Я с беспокойством перевел взгляд на нее.
– Это опасно? – понизив голос, спросил я. – Вас могут ранить?
Ее смех зазвенел как колокольчик.
– Ох, Бо! Это занятие не опаснее объедков твоей пиццы!
Я взглянул на корку от пиццы в своей руке.
– Жуть. Значит… и ты тоже… как медведь?
– Скорее, как пума, – по крайней мере, так мне говорят, – беспечно откликнулась она. – Возможно, сказываются наши предпочтения.
– Возможно, – повторил я. – А я когда-нибудь увижу это?
– Ни в коем случае! – шепотом вскричала она. Ее лицо побелело сильнее обычного, в глазах вдруг отразился ужас. Она выдернула руку из моих пальцев и крепко обхватила
