В тот момент думать о каком-то там неизвестном уникуме было пустой тратой драгоценного времени – я вдруг очень чётко почувствовала, что близка к пониманию своих способностей и, собственно, способа их реализации…
– Его ещё не забрали. На сцене появилась третья сторона.
Не просто желание… не просто необходимость… что-то намного более банальное… что-то физическое…
– Вы опять тренируетесь? – в зал неспешно вошла Ана и скинула с себя лёгкую куртку. – Что, Алекс, понравилось заниматься с новенькой?
– Понравилось – неверная формулировка, – отозвался блондин. – Это входит в мои обязанности.
– Но отчитываться передо мной – в них не входит, – с лёгким удивлением ответила Ана, глаза которой засияли нездоровым блеском…
И я бы даже удивилась этой их странной перепалке, если бы в данный момент не тратила все свои силы на поиск такого простого ответа… Что позволило мне увидеть силу Кира после того, как я собралась по кусочкам? Что вообще со мной произошло после того, как я пропустила через себя способность Тани?
– А что с твоей ученицей? Ты отбил ей мозг? Выглядит как дегенератка на пороге открытия, что пол – это внизу.
Я не сразу сообразила, о ком она говорит, и поймала себя на том, что и впрямь таращусь в пол. Желтоволосая была права – я была на самом пороге, однако «открытие» моё было куда серьёзней…
Я медленно перевела на Ану слегка рассредоточенный взгляд и заставила голову опустеть: никаких лишних мыслей, никаких лишних эмоций; только осознание себя – здесь и сейчас. Я воссоздавала внутри себя то спокойствие, что царило во мне после того, как каждая моя клеточка разобралась и собралась вновь…
И желтоволосая раскрылась для меня как книга.
Я не знаю, как описать эту способность… Ей, наверное, вообще нет описания… по крайней мере не в этом измерении…
Как облечь в слова то, что я увидела? Её тело стало для меня почти прозрачным, но под слоем физической оболочки я видела паутину вен, кровеносных сосудов, органов… я смотрела на неё словно через рентген – только в отличие от прибора могла видеть и тело, и органы, и странные тонкие тела, окружающие её физическую оболочку, и даже какие-то энергетические завихрения, кружащие небольшими приплюснутыми смерчиками рядом с некоторыми частями её тела… Но что самое странное, помимо этого высокотехнологичного разбора всех составляющих частей Аны, из которого я могла мало что для себя выяснить, ко мне пришло чёткое знание того, что с ней не так. Тот тёмный смерч рядом с поясницей – проблемы с почками, интоксикация организма в лёгкой форме; красные пульсирующие нити, тянущиеся от стоп к тазу, – хроническое плоскостопие, периодически вызывающее судороги мышц голени; бордовая полоса, дублирующаяся энергетическим тоннелем вокруг, ведущая от сердца к мозгу… Собственно, некоторые вещи и объяснять не надо было. Странное дело, но никакой «несчастной» любви к Киру я в ней так и не обнаружила. Было ли это следствием того, что темноволосого не было рядом, или всё дело в том, что Ана не испытывала к нему каких-либо глубоких чувств… Но я успокоилась. И даже улыбнулась.
– И чего это она улыбается как умалишённая? – скривилась желтоволосая, с лёгким недоумением глядя на меня. – Ты уверен, что случайно не зарядил ей ногой в голову?
– Уверен, – отозвался Алекс.
А я склонила голову набок и наградила девицу выразительным взглядом:
– Запойная неделя, Ана? Твои почки выглядят так, словно их облучили радиацией. И могу посоветовать поменьше носить каблуки: искривление таза – это наименьшая из грозящих тебе бед.
Выражение лица Аны стало непередаваемым. А через несколько секунд на её губах растянулась такая улыбка, что мне стало не по себе.
– А ты глянь на него, – усмехнувшись, посоветовала она, и в её глазах застыло предвкушение.
Я обернулась и посмотрела на Алекса.
Здоров как бык. Абсолютно идеальное тело без единого изъяна. Ровная и отдающая лёгкой синевой полупрозрачная оболочка – его биополе. Ни одного «смерча». Ни одной дыры в тонких телах.
Блондин перевёл взгляд на меня и свёл брови к переносице. Он не понимал, что происходит… Я тоже – пока не увидела это…
В момент, когда Алекс сосредоточил своё внимание на мне, от его глаз прямо к мозгу направилась тонкая красная нить… вокруг правого полушария появилась лёгкая пульсация… затем красная нить, вокруг которой уже вовсю завивала кольца энергия, стремительно направилась от мозга вниз по позвоночнику… сделала крюк через сердце, которое тоже начало отдавать лёгкой пульсацией… затем вновь вытекла по венам в основной поток и устремилась к…
Я зажмурилась, не желая видеть, что там будет дальше. Несколько беззвучных шагов и лёгкий шепот на ухо:
– Это может быть как желание, так и раздражение. Как любовь, так и ненависть.
Я открыла глаза и встретилась взглядом с Аной.
– И как ты это различаешь? – едва слышно спросила у неё.
– А я и не различаю. Для меня это одно и то же – простая человеческая слабость.
Она скривила губы в улыбке и прошла в центр зала. Если верить её словам, то все человеческие эмоции – это слабость…
Мне потребовалась одна секунда, чтобы осознать, почему её так тянет к Киру.
Странно, почему её не тянет к Алексу, но тут уже, наверное, дело в вопросах предпочтения…
– Что это сейчас было? – Блондин вернул меня в реальность, вырастая прямо перед глазами.
Я оторвалась от созерцания разминки нашей грациозной желтовласки и посмотрела на Алекса; как славно, что на способность Аны нужно настраиваться: постоянно видеть людей в «разобранном виде» – весьма сомнительное удовольствие.
