– Не твоё дело, – отрезала, не желая вдаваться в подробности. – Лучше поясни, что ты там сказал по поводу третьей силы?
– Уверена, что ничего не хочешь мне рассказать? – нахмурившись, спросил Алекс.
– Уверена, – ровно ответила я.
Сообщить ему, что поняла, как пользоваться своей силой?
Ха.
– Так что там случилось? – напомнила я.
– Нам помешали забрать уникума, – ответил блондин.
Музыка (а когда она успела включиться?) резко выключилась.
– Что ты сказал? – Ана быстро подошла к нам и встала напротив Алекса.
– Что слышала. Кто-то собирает уникумов точно так же, как и мы.
– С чего ты взял, что «собирает»? – напряженно спросила Ана. – Может, они наткнулись на Охотника, и он просто не успел сделать… то, что собирался, – сжав челюсти, закончила она.
– Охотник бы не стал так активно бороться за свою жертву, – качнул головой Алекс. – И не думаю, что мы когда-нибудь столкнёмся с ним лицом к лицу. Он из тех, кто держится в тени.
– Охотник – один? – удивлённо спросила я.
– Мы думаем – да, – кивнул Алекс, впервые воспринимая мой вопрос… как равный.
Мне разрешено поддерживать беседу?..
– Почему? – тут же спросила я.
– Жертв всегда находят в таких местах, где почти не бывает людей. Жертвы всегда убиты одним и тем же способом, – ответил блондин, внимательно глядя на меня и словно ожидая моей реакции.
– И каким же? – сглотнув, спросила я.
– Своей собственной силой, – сказал Алекс.
У меня похолодело в груди.
– Он заставляет их… самоубиться? – нервно прошептала я.
– Мы не знаем. Как не знаем и по каким характеристикам он выбирает своих жертв.
– Но все они – уникумы? – спросила я.
– Да, – кивнул блондин.
– Это не отменяет того, что у Охотника могут быть помощники, – покачала головой Ана. – Так с чего ты взял, что это какая-то третья сторона?
– С того, что наш маньяк не стал бы понтоваться крутой тачкой и всякими бриллиантовыми безделушками, переманивая паренька на свою сторону, – наградив Ану красноречивым взглядом, холодно ответил Алекс.
– Та-а-а-ак, у нас появилась третья сторона, – протянула Ана, запуская руки в свои волосы. – Значит, сейчас из-за этого новенького Эльза ведёт разборку с какой-то новой группировкой уникумов? Она поэтому до сих пор не вернулась? – Она на мгновение замолчала, а потом её глаза расширились. – Так вот почему она хочет, чтобы в следующий раз поехали мы? С этими новыми обстоятельствами ей понадобится ударная сила!
– И твоё умение видеть слабости противника, – кивнул Алекс. – Простыми пушками с транквилизаторами уже не обойдёшься.
– Вы использовали пушки с транквилизаторами? – я раскрыла рот.
– Ох, невинное создание, знала бы ты, из какой задницы меня доставали! – хмыкнула Ана. – Да им пришлось всех преступных авторитетов уложить, чтобы до меня добраться!
– Даже спрашивать не буду, что ты делала у этих «преступных авторитетов», – покачала головой я.
– И правильно, тебе ещё рано, – хохотнула Ана, затем лицо её стало серьёзным. – Но вообще дело – дрянь. Я не хочу портить маникюр из-за каких-то там крысёнышей, решивших набрать свою собственную коллекцию уникумов. А если окажется, что Охотник – один из них?
– Я тоже об этом думал, – кивнул Алекс, удивляя меня ещё больше (он способен соглашаться?!). – Он вполне может скрываться среди своих же. Так даже намного надежнее.
– А если этот Охотник… прячется среди нас? – негромко спросила я, вспоминая свой сон и уже ничему не удивляясь.
– Исключено, – отрезал Алекс. – Каждый раз, когда происходило убийство, все наши были в Доме. Мы ни разу не успели спасти жертву Охотника.
– А Саша? Разве она не видит Его в своих снах? – осторожно спросила я, видя, как напряглись мышцы рук блондина; он явно не привык к… бессилию.
– Она видит смерть постфактум, как будто что-то мешает ей увидеть её заранее, – ответила за блондина Ана, – да и после этих снов у неё такие истерики… что лучше бы она и вовсе ничего не видела.
Ого! А она умеет сопереживать. Кто бы мог подумать… Хотя Сашенька – такая милаха, что мало найдётся людей, не способных проникнуться к ней симпатией.
– Так, хорошо… но почему вы думаете, что никто из обитателей особняка не мог тайком покинуть территорию и… сделать своё черное дело? – напряжённо спросила я.
