– Да. И вы это прекрасно знаете.
Я вглядываюсь, вспоминаю копию фотографии, которую Дебби пришпилила к стене. О господи! Передо мной действительно Рита Бишоп – измученная и постаревшая.
– Столько лет прошло, а она все одну и ту же комедию ломает! – шипит она, обдавая меня уксуснокислым дыханием. – И как ей не надоест!
Голова идет кругом, кровь стынет в жилах.
– И вы с семьдесят девятого года… – начинаю я, заранее боясь услышать ответ. – Вас так с тех пор здесь и держат, на чердаке?
– Нет, – ехидно ухмыляется она. – Сначала меня в Букингемском дворце прятали, потом в балагане гадалки на Брайтонском променаде, а потом на шоколадной фабрике Вилли Вонки.
– Да прекратите вы! – Меня бьет дрожь. – А где Нэйтан? Где ваш сын?
– Вот у нее и спросите! – цедит Рита Бишоп, закрыв глаза. – У леди Норы Грэйер, или как там она себя сейчас величает. Она нас в Слейд-хаус заманила, опоила какой-то дрянью и заперла. А Нэйтана увела куда-то и не признается, жив он или нет.
Она оседает на пол и тихонько всхлипывает.
Мысли в голове путаются. Хлоя Четвинд и Нора Грэйер – одна и та же женщина? Как? Не может быть! А с портретами что за фигня? Зачем она детектива к себе в постель затащила? Зачем заставила по лестнице подняться? Чтобы он портреты увидел? Ради чего все это? Так, спокойно. Слейд-хаус – не полицейский участок, не тюрьма и не психушка. Значит, здесь человека насильно в заточении держат. В подобной ситуации – ни хера себе ситуация! – полагается выйти к машине, вызвать по рации группу поддержки с ордером на обыск и через пару часов вернуться. Только вот дело усложняется тем, что я только что оттрахал тридцатидвухлетнюю убийцу, или похитительницу, или хрен ее знает кто она такая, а значит, сначала надо увести Риту Бишоп куда-нибудь в безопасное место, а потом уж бить тревогу и вызывать наряд в Слейд-хаус. Если я не прав, то Тревор Дулан мне яйца оторвет… Что ж, так тому и быть.
– Миссис Бишоп, вы знаете, где ключ?
Рыдания не прекращаются.
Тут до меня доходит, что вода в душе больше не шумит.
– Миссис Бишоп, прошу вас, скажите, где ключ…
Женщина на полу поднимает голову и обдает меня ненавидящим взглядом:
– Так я и поверила, что вы сейчас клетку откроете – и все. Девять лет! Девять!
Тьфу ты, черт!
– Миссис Бишоп, послушайте, через две минуты вы покинете Слейд-хаус, а еще через полчаса сюда прибудет наряд полиции, и ваше Чудовище возьмут под арест. А наутро и полицейское управление, и Скотленд-Ярд, и криминалисты начнут разыскивать Нэйтана. Ради всего святого, скажите мне, где ключ! Вы же хотите сына увидеть, правда?
Похоже, каким-то чудом я ее убедил. Рита Бишоп усаживается на пол:
– Ключ на крючке висит, у вас за спиной. Нарочно там повешен, чтобы я его видела. Так Чудовищу веселее.
Оборачиваюсь: на стене и впрямь висит длинный блестящий ключ. Хватаю его непослушными пальцами, ключ падает, с тонким звоном ударяется о половицу. Поднимаю ключ, нахожу стальную пластинку замка, врезанного в решетку, вставляю ключ в замочную скважину. Дверь распахивается, Рита Бишоп встает, отшатывается, делает шаг к дверному проему и ошалело глядит на меня.
– Ну, миссис Бишоп, – шепчу я, – пойдемте же скорее. Нам пора.
Пленница, неуверенно ступая, приближается к решетке, хватает меня за руку и выходит из клетки.
– Я… я… – хрипло, надсадно выдыхает она.
– Спокойно, спокойно, – говорю я. – Все в порядке. Вы не знаете, у нее… у них оружие есть?
Дрожащая Рита Бишоп ответить не в состоянии, – вцепившись мне в рукав, она повторяет:
– Мне это не снится, правда? Скажите, не снится?
– Нет, не снится. Пойдемте.
Пальцы с неожиданной силой впиваются мне в запястье.
– И я вам не снюсь?
Если б меня девять лет взаперти держали, я б тоже спятил.
– Нет, не снитесь, – терпеливо отвечаю я. – Пойдемте же скорее.
Она выпускает мою руку:
– Детектив, посмотрите…
– Миссис Бишоп, нам пора.
Не обращая внимания на мои слова, она подносит мне к лицу зажигалку, щелкает.
Вспыхивает тонкий язычок пламени…
…удлиняется, бледнеет и замирает, будто стоп-кадр. Это не зажигалка, а свеча в массивном металлическом подсвечнике, покрытом замысловатыми письменами – арабскими, иудейскими, фиг его знает какими, в общем, иностранными. Клетка исчезла. Мебель исчезла. Рита Бишоп исчезла. Пламя свечи – единственный источник
