Совсем рядом в зарослях камыша раздалось бульканье, я поднялся и настороженно всмотрелся в туман. Без толку – дымка окружает островок, как молоко. Загривок встал дыбом, из глотки непроизвольно вырвался рык.
– Что случилось? – спросила она испуганно.
– Не знаю, – ответил я и с силой шарахнулся головой о ствол березы.
Не придумал ничего лучше, чем перекинуться в волка. Болотных хищников не знаю, а в нехищника превращаться опасно.
В голову ворвались звуки и запахи. Шорохи, бульканье, чмоканье, все это рядом – под водой, в кочках, внутри гнилых стволов. Непонятно только, что за звери так шумят.
Я осторожно перепрыгнул на холмик возле с островка. Затормозив передними лапами, опустил голову и принюхался.
В камышах перестало чавкать, похоже, существо догадалось, что раскрыто. Вода пошла мелкой рябью, будто кто-то поплыл от берега. Тьфу ты, пропасть! Надо было хватать.
В глотке заклокотало от гнева, не люблю, когда добыча убегает. Но что-то подсказывает – мы еще встретимся. Видать, волчий облик напугал тварь, звериная морда всех пугает.
Вернувшись на островок, обнаружил Изабель сидящей в панталонах и корсете прямо у костра.
На землю под себя подложила небольшое бревнышко, руки обнимают колени, голова смиренно лежит сверху. Пришлось быстро натянуть штаны, пока она не увидела и не залилась своим подкупающим румянцем.
Принцесса беззащитная, а ворги не любят слабых. Если тело никудышное, значит, и потомство будет хилым, в этом с гоблинами у нас согласие. А у меня неправильная тяга защищать немощных, хотя борюсь с этим всеми силами.
Волосы Изабель подсохли, лежат огненными кольцами на плечах. Пару секунд любовался – если ее поднатаскать, возможно, получится следопытка или… Да кого я обманываю.
– Ты готова? – спросил я, даже не скрывая голодного взгляда.
Изабель подняла голову и захлопала пушистыми ресницами. Румянец все же залил щеки, пылают, как летнее зарево. Она попыталась натянуть панталоны пониже, получилось лишь чуть прикрыть колени.
– Нижняя одежда высохла, – проговорила она смущенно. – А верхняя еще сырая.
– Отлично, – гаркнул я настолько резко, что сам удивился. – Обувайся. Пора уходить.
– Почему такая спешка? – не поняла она.
– По кочану и по репке, – ответил я. – За нами слежка.
Изабель испуганно спросила:
– Кто следит?
– Откуда я знаю, – зло бросил я, ощущая позорное бессилие. – На глаза не попадается, запаха не чую. Может, нежить уже выследила, а может, болотные проглоты выжидают подходящий момент, чтоб сожрать.
Глаза принцессы округлились, плечи затряслись.
– Проглоты? – спросила она в ужасе.
Я закивал, снимая с палок юбки и платья.
– Угу. Проглоты, твари, нечисть. Как хочешь называй. Думаю, им без разницы. Для них куда интереснее поживиться нежным мясом. Если что, тебя первую съедят.
Изабель побледнела и поднялась. Корсет завязан не полностью, поэтому в вырезе виден камень и два округлых полушария с белоснежной кожей.
Я тряхнул головой и сказал:
– Сделаем из твоих тряпок полезные вещи.
Спустя несколько минут усилий, под возмущенные вздохи и причитания Изабель, я соорудил из тряпок мало?мальски годный плащ. Непокрытые плечи быстро зябнут на сыром воздухе. Пару юбок все же оставил – они тоже греют, но одну наказал заправить в панталоны. Принцесса долго возмущалась, кричала, что это недопустимо и вообще неудобно. Пришлось пригрозить бросить ее прямо тут. Лишь тогда девушка снова присмирела. Туфли вместе со щиколотками обмотал остатками ткани, чтоб не соскакивали, если увязнет.
Наконец самодельное обмундирование принцессы было готово. Я удовлетворенно окинул ее с ног до головы и сказал:
– Так?то лучше. А то намылилась в поход в шелковом платье.
Изабель посмотрела на меня исподлобья и поправила панталоны под юбкой. Наверное, заправленная часть давит и собирается волнами, но что поделать.
Небо все еще скрыто мутной дымкой, вокруг квакают лягушки, да так громко, что кажется – это не лягушки, а огромные существа, которые под них только маскируются.
– Ну что, – спросил я намеренно бодро, – готова к новому забегу?
Лицо принцессы стало скорбным, но ничего не сказала, только покорно кивнула и вцепилась в край юбки.
Мы двинулись навстречу сгущающемуся туману, хотя трудно представить – куда уж плотнее. На расстоянии трех прыжков ничего не видно. Стараюсь вести девушку по кочкам, но она все равно нет?нет, да находит место, где уйти по колено. Приходится кидаться к ней, вытаскивать.
