Я отмахнулась и скорчила брезгливую физиономию.
Когда двинулись в глубину пустоши, горячий ветер стал срывать капюшон. В глаза полетел песок, мелкие крупинки полезли в складки плаща и рот. Я сильнее натянула края, стараясь прикрыть волосы, чтобы потом не вычесывать. Почва под ногами растрескалась, словно здесь дождей не было целую вечность. В особо глубоких щелях видно что-то оранжевое и светящееся.
На горизонте появилась темная полоска. Пока шли, она постепенно растягивалась и росла, будто что-то древнее и нерушимое ползет из земли. Когда полоска заполнила впереди все небо, до меня с ужасом дошло.
– Забытая гора, – выдохнула я.
Нога зависла в полушаге, я оторопело застыла, хлопая ресницами. Эльфы тоже остановились, Варда приложил ладонь ко лбу козырьком.
– Лесная мать… – сказал он впечатленно..
Исполинские склоны растянулись по всему горизонту, гора единой стеной уходит вверх, словно это вообще не гора, а еще один мир, который прилип к нашему. Вершина где-то есть, но она так высоко, что закрыта густой красной дымкой.
– Так просто не бывает, – прошептала я. – Невероятно, чтобы боги позволили появиться такому.
Представила, как небесный мастер сотни лет назад вздул земную твердь и построил исполинское творение. Время не пожалело гору, проело ветром и дождями глубокие расселины. Холод и жара разрушили часть породы.
Сквозь завесу багровых облаков солнечный свет едва пробивается, но даже его достаточно, чтобы от величия начали подкашиваться колени.
Мы ускорились, словно единороги, которые почуяли близость дома. Красная, выжженная магией земля тянется до самого подножья.
Я покосилась назад, полоска Чумного леса осталась далеко позади вместе с зараженными зверями. В воздухе прозрачное марево и напряженный звон, словно опасность исходит даже от песчаных крупинок.
– Пустовато здесь, – проговорила я.
– Неудивительно, – отозвался рыжий. – Вокруг пустыня.
Лисгард что-то недовольно пробубнил, потом сказал так, чтоб все услышали:
– Все же странно. Даже звери из Чумного леса сюда не сунулись.
Варда покосился на него через плечо и зачем-то ускорился.
– А что им тут делать? Еды нет, воды тоже. Какой зверь полезет в такое место?
Высокородный поравнялся со мной.
– Нет, – сказал он, качая головой. – Что-то не так. Даже проклятые души благоразумно остались на границе темноты. А они, как понял, способны проникать куда угодно.
Я хотела сказать, что согласна с Лисгардом, но перед глазами неожиданно все поплыло, под кожей забегали огненные муравьи.
Дыхание сперло, я схватилась за грудь и выкрикнула:
– Ализариновая дрянь!
Варда метнулся ко мне и успел подхватить прежде, чем упала на колени.
– Какого лешего? – простонал он. – Безумный маг заполнил долину железной пылью! Я отдам свой гаюин. Даром, что помру, тебе нужнее.
Он сунул руку за пазуху, но Лисгард остановил и проговорил тихо:
– Подождите.
Белокожий снял с пояса маленький мешочек, зашуршали завязки, он достал белоснежный камень и вложил в ладонь.
– Миледи, держите, – проговорил он спокойно. – Сейчас он нужен, как никогда.
Я схватила сверкающий предмет и быстро сунула в корсет. Красный дурман моментально отступил, как страшный сон, тело наполнилось небывалой энергией. Гаюиновая сила в один миг вернула ясность и очистила сознание.
Тут же колыхнулась жуткая мысль про откат. Подумала: если все это железная пыль и камень работает на полную мощность, значит, стукнет потом серьезно.
Я выпрямилась, колени затряслись, но усилием воли заставила их успокоиться. Пришлось несколько раз глубоко подышать, легкие заполнил сухой, но такой ценный воздух.
Взглянув на белокожего, заметила, как потупил взгляд, смотрит куда-то под ноги и неуверенно мнется. В голове зашевелилось смутное подозрение, уши потеплели.
Я шагнула ближе и спросила:
– Гаюин все время был у тебя?
Он молча кивнул.
– Но почему? – не поняла я. – Почему не ушел, когда мог? Что заставило тащиться через три земли навстречу смертельной опасности, терпеть постоянные оскорбления от странника?
Лисгард поднял на меня синие, как бездонное море, глаза и скорбно посмотрел.
– Ах, миледи Каонэль, – проговорил он смиренно. – Я ведь не из-за камня отправился. И не страх расправы выгнал за пределы Эолума.
