Вспышка радости ослепила и затуманила взор, когда зрение вернулось, мир снова оказался погружен в огненное безумие. Передо мной стонет Лисгард, с трудом удерживая барьер, рядом Варда развернулся и готов шагнуть навстречу гибели.
– Вы оставите меня один на один с человеческой тварью? – вырвалось у меня. – Вы погибнете!
Но рыжий промолчал, только сильнее сжал челюсти и приблизился к самому краю барьера.
Что-то странное и забытое шевельнулось в районе солнечного сплетения. Ощущение росло и вертелось пульсирующим комком, пока не превратилось в сплошную волну, которая стала носиться по всему телу.
Где-то на задворках разума послышались голоса, мелькнули какие-то образы, настолько бесплотные, что проще списать на остатки ализаринового бреда.
Хотела потрясти головой, чтобы выгнать видения, которые появились не вовремя, но перед глазами полыхнуло сиреневым. Затылок перестал ощущаться, будто совсем расплавился и сзади видны мозги.
Я вскочила и гаркнула, звук вырвался непривычный и клокочущий:
– Стой!
Сверху в ответ раздалось громовое карканье. Раскаленный воздух пустоши сотрясся, каменные шипы задрожали. Я вскинула голову и опаленными глазами глянула в небо.
Сквозь ализариновую пелену мчится огромный ворон с белыми глазами. Птица повернула блестящую голову, строгий взгляд уперся в меня.
Как зачарованная, я уставилась на него, не в силах оторваться. Что-то древнее и одновременно родное вспыхнуло в груди, тугая волна прокатилась по телу.
Из вороньей глотки снова вырвалось чудовищное карканье. Безумный маг на мгновение замешкался и поднял изумленный взгляд в небо. Растрепанные волосы встали дыбом, как у взбешенного кота.
– Ты же погиб! – прошептал он оторопело.
Все на секунду застыли, только Лисгард продолжал шептать заклинания. Пока Варда неверяще таращился, птица пошла вниз по крутой дуге, сверкая перьями.
– Не может быть… – проговорил рыжий.
Птица сделала над нами несколько кругов, по телу прокатилась волна прохлады и умиротворения. В ладонях легонько закололо, как если бы отлежала руки. Каким-то древним чутьем ощутила – огонь мне больше не помеха.
В районе солнечного сплетения завертелось странное, давно забытое ощущение, неведомая сила растеклась от центра к конечностям и устремилась наружу. Тело загудело.
Повинуясь какому-то внутреннему чувству, я дернула странника и схватила за плечи.
– Ты не умрешь! – прогремела я не своим голосом. – Слышишь? Следи за Лисгардом, ему совсем плохо.
Мы одновременно посмотрели на высокородного. Сын казначея держится на последнем издыхании, не давая огню добраться до нас.
– А мог опустить руки, – проклокотала я, пугаясь собственного голоса. – Ему пламя безвредно. Подождал бы, пока маг отвлечется, и можно бежать.
Варда отшатнулся, едва не выронив меч, взгляд дикий, уши торчком, словно я тоже враг. Но проговорил многозначительно:
– Он солнечный. Врожденное благородство мешает. Хотя тут не только это.
Вершина Забытой горы снова обнажилась. Золотое сияние приблизилось к белоснежному пику и вспыхнуло сотнями частиц. Я решительно шагнула к границе кокона, чувствуя, как тело переполняет забытая мощь.
– Что ты затеяла? – закричал Варда. – Вернись!
Я покачала головой.
– Просто верь мне, – сказала я и шагнула в пламя.
Скользкие языки огня лизнули кожу – мягко и шершаво, как котята. Ожидала, что выбившиеся из-под капюшона локоны вспыхнут, словно пучок соломы, но они остались лежать серебристыми прядями.
В центре солнечного сплетения крутится водоворот. Сиреневая пелена на глазах засветилась и превратила мир в сплошную лиловую картину. Мощь в теле с каждой волной становится все ощутимей, приходится концентрироваться, чтобы не качаться.
Я прошла по горящей земле мимо спрятанных в кокон Варды и Лисгарда. Рыжий застыл с вытаращенными глазами, уши дрожат. Бледный, как восковая бумага, Лисгард оперся спиной на странника и сухими губами лепечет защитные заклинания.
Безумный маг иронично приподнял бровь, но во взгляде смогла различить удивление.
– Какое самопожертвование, – сказал он снисходительно. – Думаешь, магия белоглазого ворона спасет? Она и ему-то не очень помогла. Молись своим богам.
Он очертил янтарным набалдашником несколько кругов в воздухе и прошипел что-то совсем по-змеиному.
В момент, когда маг был готов выпустить столб пламени, пальцы охватила холодная дрожь. Как во сне, я вскинула руки и прокричала слова на клокочущем языке. Где-то в глубине памяти мелькнули образы, послышался многоголосый шепот, словно сотни ртов тихо вторят друг другу.
Кажется, я каркнула, как настоящий ворон, из ладоней метнулись сиреневые снопы и с силой ударили в лицо Безумному магу.
Тот завопил как ошпаренный. Морщинистая физиономия на мгновение затянулась ализариновой дымкой. Когда облако рассеялось, на месте красного глаза образовался черный провал.
