узоры.
Я опустила взгляд и замерла.
На рубиновом прикроватном столике лежит адамантиновый венец, белоснежный камень в середине маняще сверкает. Я в один прыжок оказалась рядом, пальцы сами цапнули корону, я принялась ее вертеть.
– Корона не нужна, – прошептала я одними губами. – Зачем мне символ городской власти? А вот камешек…
Осмотрела гнездо, камень удерживается незатейливыми подогнутыми зубцами. Попробовала подковырнуть ногтем – чуть палец не вывернула.
Я зло простонала, пришлось повертеть головой в поисках подходящего для ковыряния предмета. На глаза попалось письменное перо с адамантиновым наконечником.
Подхватив его, я принялась совать между зубцами. Гаюину, похоже, механические повреждения не страшны – камень продолжает мягко светиться в гнезде. Спустя десяток попыток наконец удалось отколупать.
Чтобы завоевать себе хоть немного времени, я положила корону отверстием к стене. Сияющий комочек сунула в корсет, перо, как ни хотелось, пришлось вернуть на место. Я еще раз оглядела королевские покои, убеждаясь, что не наследила, и выскользнула в дверь.
Как ошпаренная, я понеслась вниз мимо широких окон и оплетенных плющом камней. Стены замелькали по бокам, бегу через четыре ступеньки, страх и азарт подгоняют, вот уж точно – охота пуще неволи.
Башня кончилась, потянулся бесконечный витиеватый коридор с брусчатым полом. Коварные ответвления зияют дырами в стенах, но мышечная память надежно ведет по изгибам.
Сбоку раздался шум, запоздало поняла, что упустила из виду чье-то приближение. Из-за этих треклятых поворотов эхо исказило звуки.
Я выругалась про себя и притормозила пятками, послышался тихий скрежет, словно где-то остановилась несмазанная телега.
Через секунду передо мной возникла леди Генэль, в свежем наряде, таком же кричаще-вызывающем, как и тот, что я испортила.
На мгновение обе застыли. Она неподвижно пялится на меня круглыми голубыми глазами, пальцы сжимают небольшую сверкающую сумочку. Затем белоухая медленно открыла рот, из него раздался самый противный крик, который я когда-либо слышала:
– Побег! Стража! Побег!
Момент всеобщего оцепенения кончился. Я с рычанием оттолкнула вопящую пигалицу и кинулась вниз по коридору.
Глава 11
Истеричные вопли белоухой заставили ускориться. Сапоги бесшумно касаются отполированной брусчатки, ритмичное дыхание почти бесшумно, словно я создана для бега. Камень под корсетом улегся в какую-то складку на ткани и плотно закрепился, хоть что-то в мою пользу.
Наконец показалась развилка. Я на бегу схватилась за стену, пролетела по воздуху в крутом повороте, плащ устрашающе распахнулся.
Ловко приземлившись на обе ноги, помчалась в левый коридор. Уши уловили тревожное оживление в начале тоннеля, послышался лязг адамантина. Через секунду разобрала голоса. Говорят не четко, но раздраженно и недовольно.
Я припустила так, что чуть не пробежала мимо указанной дверцы. Она оказалась едва заметной и совсем маленькой. Я решительно толкнула створку и протиснулась внутрь.
Тоннель оказался у?же, чем ожидала. Потолок низкий, пришлось пробираться, согнувшись пополам, и цепляться капюшоном за влажную побелку. От стен пахнет отсыревшей известью и глиной, из-за них доносятся звуки капель, в балках скрипят личинки древоедов.
Спустя вечность я выползла на поверхность из крошечного входа. Плечи испачкались в побелке, я быстро отряхнула и повертела головой. Справа прямо в брусчатке большая бронзовая решетка. Прутья блестят в закатных лучах, снизу доносится шумный плеск. Я осторожно потянула воздух, боясь вдохнуть какую-нибудь гадость. В носу защекотало от запаха тины и ароматических масел. Слив для дождевой воды оказался напомажен не хуже прически высокородной эльфийки.
Меня передернуло от мысли, что кто-то, словно раб, ползал по стокам и промазывал камни притирками. Бросив еще один взгляд на решетку, я осторожно высунула нос из- за угла.
Улица пустая. Прячась за кустами и вазами с меня ростом, короткими перебежками я направилась к городской стене.
Когда до нее осталось всего два шага, из тени кипариса выступила закованная в броню фигура Лисгарда. Он схватил меня и втащил в заросли.
Я задергалась, как пойманная в силки лиса, когда наконец высвободилась, проговорила:
– И тебе привет, предатель.
Он даже рот раскрыл.
– Я организовал побег! – изумился Лисгард. – Почему предатель?
Белокожий смотрит синими глазами, во взгляде недоумение и что-то, от чего по спине бегут мурашки и сердце начинает биться чаще.
– А кто клятвенно заверял, что в Эолуме меня ожидает райская жизнь? – недовольно спросила я и засунула выбившиеся волосы под капюшон. – Что никто и никогда не
