самых сильных.
Девочка нахмурилась, в совсем не детском взгляде немой укор и неприкрытая обида. Даже немного совестно стало – дети самые беззащитные у всех живых существ.
Я тряхнула головой, выбрасывая остатки сочувствия, и попыталась сложить четкую картинку. Из слов детеныша выходит, что я лесной монстр с милым личиком. Про личико даже старейшина упоминал. Краду детей и ем на обед.
Представила, как жарю на костре крошечное тельце, отрезаю кусок и кладу в рот. От омерзения передернуло.
Девочка осмелела еще больше.
– Мама однажды видела, как отряд эльфов напал на деревню, – проговорила малышка. – Она рассказывала, что лесные демоны налетели, как ураган, поймали брата и еще несколько человек. Посадили на единорогов, которые скачут быстрее ветра, и скрылись с ними в лесу.
Девочка замолчала, откровенно разглядывая мои уши. Я почти физически ощутила, как взгляд ползает по острым кончикам, и дернулась от раздражения – чувствую себя товаром на прилавке.
Девочка вздрогнула и отскочила назад. Я поспешила ее успокоить, боясь потерять единственного собеседника и информатора в одном лице.
– Пожалуйста, не бойся, – заверила я. – Ты в безопасности. Видишь, какие толстые решетки?
Малышка смерила недоверчивым взглядом прутья, через несколько секунд ее плечи снова расслабилась. Но больше приближаться не стала.
– Ты знаешь, где хранится ключ от клетки? – спросила я ласково.
Глаза девочки выпучились, пальцы крепче вцепились в куклу, она затаила дыхание.
Я торопливо проговорила:
– Если поможешь, обещаю, тебя никогда не украдут эльфы.
Про себя поежилась – соврала ребенку и даже глазом не моргнула. С другой стороны – на войне как на войне. Они ведь притащили меня, безоружную и растрепанную, посадили в клетку и готовят к позорной казни.
Девочка нахмурила лоб, губы надулись. Несколько секунд натужно сопела, наконец шумно выдохнула.
– Ключ у главного сторожа, – проговорила она тихо, но четко. – Он носит его на поясе и никогда с ним не расстается.
– Тьфу ты пропасть… – прошептала я.
Но девочка услышала и все же отшагнула к лестнице.
– Ты серая, – сказала она вдумчиво.
– Гм.
– Раньше серых не было, – продолжила она. – Только белые, как стены в амбаре.
Я покосилась на нее и сказала, больше для виду, потому что уже поняла – выбраться отсюда без ее помощи не выйдет:
– Может, в честь этого окажешь услугу?
Она вытаращилась еще сильней. Пока она хлопала ресницами, я быстро соображала, согласится ли принести ключ, если ее очень сильно попросить. Даже если получится выбраться из подвала, окажусь в середине деревни у всех на виду. Будет всего несколько секунд, чтобы добежать до поля, пока фермеры схватятся за оружие. Хотя я определенно быстрее их.
Вполне достойный шанс.
Я набрала побольше воздуха и подготовилась к длинной проникновенной речи.
– Малявочка, милая… – начала я.
Сверху донеслось громкое ржание, грохот копыт, раздались испуганные крики и звон металла. Из двери потянуло сквозняком, я принюхалась – легкий терпковатый запах похож на смесь дерева и гвоздики.
Шум с улицы усилился. Вопли людей утонули в конском топоте и металлическом лязге.
Глава 3
Девочка с ужасом замерла перед клеткой, боясь шевельнуться. Маленькие ручки вцепились в куклу так, что побелели костяшки, глаза выпучились и не мигают.
– Мама! – сдавленно пискнула она.
Малышка метнулась к лестнице, но у самых ступенек остановилась, перепуганно уставившись в проход. Потом отступила на несколько шагов и затравленно оглянулась на меня.
Грохот наверху усилился настолько, что в ушах зазвенело.
Я хаотично соображала, что говорить перепуганному ребенку. Обоняние рисует дикие картины. В голове мелькают образы, вижу, как фермеры падают под блестящими копытами, женщины прячутся в домах, на бегу хватая детей. Наездники яркие и непонятные.
