Буря закончилась к середине ночи, сменившись обычным летним дождем. Брезент нам сильно помог, но даже в укрытую лодку каким-то образом набиралась вода. Попробовали вычерпывать, но стало еще хуже, – так и сидели в ледяной воде по колено. Когда все утихло, вычерпали из лодки воду, подняли ткань повыше, и все, кроме меня и Орка, смогли наконец лечь спать. Орк встал на пост охранять сон уставших и замерзших товарищей, ну а я отправился на разведку. Нужно было посмотреть, как там дела с пожаром.
Карабкаться на сопку оказалось гораздо сложнее, чем до начала бури. Поваленные, вырванные с корнем из земли деревья встречались регулярно, так что приходилось перелезать через эти препятствия и обходить те из них, где ветки росли слишком густо. Вовремя мы отсюда ушли, ничего не скажешь… Вершина сопки встретила меня, прямо скажем, сюрреалистичной картиной: торчащие отовсюду обгоревшие выворотни, в темноте напоминающие чудовищ из столь популярных среди молодежи страшилок, корявые, обломанные деревья, устоявшие на земле, но лишившиеся большей части веток… Там, где недавно был пожар, к небу поднимались клубы то ли дыма, то ли пара. До сопки огонь не дошел всего пару километров, и погас он, судя по всему, совсем недавно. Как раз перед тем, как кончилась буря. Связано ли это между собой? Кто его знает, тут все возможно.
Я еще раз огляделся вокруг, всматриваясь в разрушения, причиненные бурей. Мрачная картина, что тут скажешь. Даже сама земля и то покрылась сплошь ямами и рытвинами, наполненными водой. Ну а в одной из ям, оставшейся после падения дерева, выдранного из земли с корнями, прямо в луже спал человек. Или не спал, а был без сознания, разница небольшая, если честно.
Взведя курок револьвера, я подошел к незнакомцу и присмотрелся повнимательнее. Странная одежда, словно с картинки в учебнике по истории СССР, серого цвета. Точнее, серой она была когда-то, а теперь походила больше на половую тряпку. Где не было грязи, там была сажа, где не было ни того ни другого, торчало сквозь прореху тело бедолаги. Ну а в остальном и рассматривать нечего. Оружия на виду нет, сам вполне обычный человек, разве что росту выше среднего да лысый как коленка. А, нет, есть кое-что… Шагнув вперед, я сорвал с его лба заляпанные грязью очки и, вытерев их об одежду, рассмотрел повнимательнее. На брезентовой основе были закреплены черные стекла, два больших спереди и два поменьше, по бокам. Держались они в металлических желобках, почему-то вдвое шире, чем сами стекла. Ну а чтобы они не выпадали, кто-то вставил в нужные места клинышки. Похоже, стекла были двойными. Это что же, кто-то из полезной вещи решил солнечные очки соорудить? Бедолага на глазах превращался из усталого путника в злостного вредителя, испортившего полезную вещь.
– Подъем! – рявкнул я, пнув незнакомца в подошву сапога. Ноль реакции. Чем его будить? Вода не поможет, он и так в ней валяется почти целиком… Я собрался было похлопать его по щекам, но остановил занесенную было руку: кто знает, сколько у него там жизней осталось? Вот так помрет от легкой пощечины – и гадай потом, где лишние стекла от очков остались.
Вздохнув, я оглянулся на пройденный от берега путь и, решившись, связал незнакомца его же ремнем, а затем, взвалив его на плечо, тронулся в обратный путь.
– Ты кого притащил? – удивился Антон. – Всего час не было, а уже спас кого-то. Или не спас? Чего он связанный-то?
– На сопке нашел – то ли спит, то ли без сознания.
– А связал зачем?
– А кто его знает, так надежней. А то очнется да шарахнет какой-нибудь молнией… Раз уж тут есть магия, нужно быть вдвойне аккуратнее.
– Ну и добил бы его там же, делов-то, – пожал плечами Орк. – Оно тебе надо?
– Надо, Антон, надо. – Я достал из кармана очки и показал товарищу. – Очки сварщика или что-то на них похожее. А одежду такую носили рабочие на заводах, если верить фото из учебников истории. Соображаешь, что это значит?
– А то! Даже если там только руины завода, все равно много полезного найти можно… Но не сгорело ли там все?
– Тоже может быть, – помрачнел я. – Ладно, чего гадать, очнется – допросим и все узнаем.
Чтобы не терять времени, я быстро обыскал пленника, но ничего полезного, к сожалению, не нашел. Ну и ладно, если идея с очками сработает хотя бы частично, наша экспедиция уже себя оправдает. Во всяком случае для меня.
Дождь прекратился совсем, правда, лучше от этого не стало – вся одежда оставалась мокрой и холодной. О том, чтобы просушить ее, не могло быть и речи: найти сухое топливо после такой бури совершенно нереально. Поэтому, когда наш пленник очнулся, мы с Орком одинаково обрадовались возможности хоть как-то отвлечься от промозглой сырости.
– Ну, рассказывай – кто такой, откуда, зачем пришел? – понаблюдав за реакцией съежившегося пленника, начал я допрос.
Ноль реакции, хотя зрачки бегают. Читает он там, что ли?
– Будешь молчать – пристрелим и забудем, думай сам. – Орк снял со спины винтовку и переложил на колени.
Надо бы ему наган Леи отдать, хватит ей одного пистолета…
– А какая разница, вы же меня все равно убьете? – подал голос пленник.
– Зачем нам это?
– Ну остальных же убили, хоть они и сдались.
– Кого остальных? Мальчик, у тебя не жар, случайно? Бредишь, кажется. – Я насторожился. Кто кого убил, надо выяснить обязательно – уж не коллеги ли тех самых бандитов здесь объявились?
– Ладно, а если вы не бандиты, то зачем связали незнакомого человека?
– А ты бы понес незнакомого человека на себе, не зная, не воткнет ли он тебе нож в спину в процессе оказания помощи?
