Изначально планировалось врачей еще несколько лет поднатаскать, но тут уж больно ситуация сложилась благополучная. У Алексея Михайловича умерла первая жена, заставив его (пусть и на время) обратить более пристальное внимание на собственное здоровье, а Милославский Иван Михайлович, к которому я и планировал подкатить изначально, получил руководство над Аптекарским приказом. С царским тестем он состоял в не слишком близком родстве, но я помнил о его возвышении при Федоре и решил действовать на опережение. Почему бы курляндским врачам не помочь Ивану Михайловичу выслужиться перед государем?
В свете того, что Аптечный приказ обладал монополией на торговлю лекарствами, в их же интересах было расширить список этих лекарств. К тому же врачи в основном были иноземные, а большинство лекарственных препаратов выписывалось из Европы и стоило больших денег. А тут, можно сказать, Европа сама со своими лекарствами ко двору пожаловала. К тому же наши ученые вели активную переписку с Лаврентием Блюментростом еще тогда, когда он служил лейб-медиком Саксонского курфюрста. Так что студентов наших на месте ждали если не с распростертыми объятиями, то уж точно с нетерпением. Ибо они везли рецепты, реактивы, готовые снадобья, целую коллекцию брошюр с научными публикациями, а также разные диковинки для Аптекарского огорода. В том числе картошку. Блюментрост, в свое время получивший докторскую степень за диссертацию о цинге, весьма заинтересовался нашими исследованиями на эту тему.
– Так и не передумал родниться с московитами? – тихонько поинтересовался отец, с которым мы отошли в сторону, позволив герцогине тиранить остальных членов семейства. – Один раз они нам отказали уже.
– Не отказали, – мягко поправил я. – Решили поторговаться. В другой раз меньше запросят. Или мы больше потребуем в качестве приданого.
– Тем более что теперь речь пойдет не о наследнике.
– Я думаю, что хорошей кандидатурой станет Фердинанд. Ему легко языки даются. Даже русский, хотя тот весьма тяжел в произношении. Я до сих пор до конца его не освоил, а Фердинанд говорит почти бегло.
Серьезно, даже стыдно было. То ли сказывалось то, что в своей прошлой жизни я говорил на современном русском, то ли организм мне попался бракованный, но язык мне давался с большим трудом.
– Какую из русских принцесс лучше сватать, вот в чем вопрос, – вздохнул Якоб. – Бояре московитские как в рот воды набрали, не больно откровенничают. Поди узнай, что там за девицы.
– Да те, кто нам подходит, маленькие еще. Хотя, говорят, Мария обещает вырасти настоящей красавицей. Она лет на пять моложе нашего Фердинанда. Как раз лет через восемь-девять созреет.
– И Фердинанду время будет остепениться, – кивнул герцог.
Угу. Вот только нужно проследить, чтобы брательника не унесло куда-нибудь не в ту степь. И любовницу ему подобрать подходящую. Что-то мне не хочется, чтобы получилась та же история, что и со сватовством к Ксении Годуновой. Ее жених, прибывший в страну, вел себя совершенно по-хамски. А нам нужны крепкие связи с русским царским домом. Если честно, я пока не решил, в каком русле следует править ситуацию после смерти Федора, и не знаю, будет ли возможность вообще влиять на происходящее, так что Фердинанд был запасным тузом.
– Матушка твоя все еще хочет породниться с Генрихом Нассау-Зигенским, – нахмурился Якоб. – А я, правду сказать, ничего особого о нем не слышал.
– У Нассау-Зигена единственный достойный претендент, Иоганн Мориц. Но ему уже больше шестидесяти. Такого я для своей сестры не хочу.
– Достойного кандидата найти сложно, – согласился герцог.
Это да. «Принцев мало, и на всех их не хватает». А те, кто свободен… с доплатой не надо. Взять того же Филиппа Орлеанского, он со дня на день вдовцом станет. Разница в возрасте небольшая, но на фига сестре нужен гей? Детей он, правда, каким-то образом завести умудрился, но насколько я помню, по поводу смерти его первой жены ходили очень нехорошие слухи.
А в Португалии есть целый бесхозный король Альфонсу VI. Бывший, правда. Балбес, тунеядец, лентяй, частично парализованный и психически неуравновешенный тип, от которого к брату ушла страна и жена. Нужно ли Курляндии такое счастье? Хочу ли я, чтобы сестра страдала, глядя на то, как ее супруг бесцельно прожигает жизнь и спускает выделенные семье деньги, не желая ничем заниматься? Вопрос, что называется, риторический.
Хотя стоп. У Кристиана V, который только недавно стал королем Дании, есть брат Георг. Как раз ровесник нашей Амалии. Будем вместе дружить против шведов! А в качестве приданого можно пообещать не только приличную сумму, но и корабли. В истории, которую я помню по прошлой жизни, Георг должен был стать мужем Анны Стюарт. Но я из кожи вон вылезу, чтобы его опередить. Проблема, которая может возникнуть, – Георг готов был переехать в Англию, а я собираюсь перевезти Анну в Курляндию. Но думаю, это решаемый вопрос.
– Вы правы, отец. Найти достойную партию нелегко. Но мне кажется, что Август Саксен-Вайсенфельсский куда предпочтительнее Генриха Нассау-Зигенского. Он весьма удачно управляет своим герцогством, увеличив его территорию. А дочь Августа, София, как раз ровесница нашего Карла Якоба.
В реальной истории она вроде бы вышла за князя Ангальт-Цербстского, но тут есть варианты. Если княжеский титул покажется Августу привлекательнее, чем финансовые плюшки, можем посватать другую его дочь. И увести Кристину у Августа Фридриха Шлезвиг-Гольштейн-Готторпского. В конце концов, если выбирать из герцогских сыновей, второй сын лучше, чем седьмой. А Курляндия, как бы это помягче выразиться… слегка богаче. Совсем чуть-чуть. Ровно на собственные производства, собственный флот и собственные колонии.
– А для Александра тоже невесту приглядел? – улыбнулся герцог, явно позабавленный моими наполеоновскими планами. Но судя по тому, как заблестели его глаза, думать на эту тему он будет. И с матушкой посоветуется.
– Думаю, для Александра невесту стоит поискать среди дочерей Густава Адольфа, герцога Мекленбургского. Если не ошибаюсь, у него их восемь. Александр, после окончания
