Кройцу, видите ли, приспичило немедленно повернуть. Причем (как потом рассказывали немногие спасшиеся) его убеждали в необходимости перед поворотом убавить паруса, поскольку корабль неустойчив и имеет слишком мало балласта. Ему указывали на необходимость сначала закрепить орудия, так как при приведении к ветру они могут переброситься на подветренный борт и вызвать губительный для корабля крен. Все доводы не привели ни к чему – Кройц уперся как баран. В результате флагманский корабль бросился к ветру, опасно накренившись во время поворота. Ну а под ударом нового сильного шквала он лег на левый борт и начал опрокидываться.
Дальше случилось именно то, о чем Кройца предупреждали умные люди – незакрепленные орудия перекатились на подветренную сторону, а полупортиков нижней батареи, разумеется, задраить не успели. Ну и неизбежная вишенка на торте – в то время, как правый борт корабля был еще высоко над водой, загорелся пороховой погреб. В результате в течение буквально нескольких минут сильнейший шведский корабль взлетел на воздух[29].
Ван Тромп, надо сказать, не слишком торопился с преследованием шведского флота. Хотя мог бы взять пример с Нильса. Впрочем, у Юэля последователи нашлись. Бенджамин Рауле, разгоряченный азартом боя, не стал топтаться на месте. И они начали действовать с Нильсом на пару. Ван Тромп, разумеется, пытался вмешаться. И призывал разделять войну и торговые интересы. Однако и Дания, и Курляндия слишком пострадали от шведов, чтобы задумываться о таких мелочах. Нильс был вдохновлен победой над давним противником, а Карл Якоб хотел воплотить амбициозный план старшего брата.
Шведы оказались разрознены и деморализованы. После гибели обоих флагманов, оставшиеся без руководства, шведские капитаны начали выводить свои корабли из боя. Выигравшие более выгодное положение относительно ветра, союзники имели больше возможностей для маневрирования и могли продолжительное время держать отступающего противника под обстрелом. И вот тут Нильс Юэль с Бенджамином Рауле развернулись вовсю. Они не давали врагу ускользнуть и обстреливали даже те корабли, которые выбросились на мель.
Разгром был страшным. Даже те шведские корабли, которые не были потоплены, получили довольно серьезные повреждения. И могли только ползти, надеясь своевременно добраться до берега. Но даже если им это удастся, их ожидал дорогостоящий и долгий ремонт. В любом случае противостоять врагам на море Карл XI теперь не мог. У Швеции больше не было флота.
Неожиданно, но Сконская война шла даже лучше, чем я надеялся. Похоже, датчанам удастся вернуть потерянные территории. А Швеция перестанет считаться непобедимой державой. После того как Кристиан V разбил войско Карла XI в битве при Лунде, Алексей Михайлович решился на военные действия[30]. И в самом начале 1677 года войска Ромодановского и Самойловича двинулись на Шведскую Лифляндию. Основными направлениями для удара стали Нейхаузен, Мариенбург, Тирзен и Дерпт. Разумеется, русские планировали захватить и Ригу, и Пернов, и Ревель, но тут (неожиданно) в ситуацию вмешались мы.
Это было наглостью. Беспросветной. Даже бо?льшей, чем идея ограбить Стокгольм. Я хотел, ни больше ни меньше, поучаствовать в войне со Швецией. Понятно, что у Курляндии было не так много шансов. И я, наверное, так и не решился бы на данную авантюру, если бы обстоятельства не сложились столь благополучно. Однако шведы распылили свои силы на более опасных соперников. То есть на армии Дании и России. Как только войска Алексея Михайловича перешли в наступление, против них были выставлены практически все имеющиеся в Шведской Лифляндии силы.
Понятно, что удара в спину от Курляндии никто не ожидал. И уж тем более никто не мог предположить, что мы решимся напасть на Ригу. Но у меня под рукой было шесть кораблей во главе с Мишелем Баском, не отправленным на Сконскую войну, и довольно приличное войско во главе с младшим братом Александром. Сам я осуществлял общее управление и следил за снабжением. Как ни старались учителя, к сожалению, ни великого полководца, ни гениального адмирала из меня не вышло. А управленцем я еще в своей прошлой жизни был неплохим. Поэтому командовать боем доверил тем, кто умеет это делать.
Так что вскоре после начавшегося наступления русского войска, в завоевательный поход двинулось и войско курляндское.
Глава 15
В свое время я не без интереса читал о многочисленных попытках захватить Ригу. Да что далеко ходить – в последнюю русско-шведскую войну армия царя Алексея Михайловича тоже осаждала этот город. Но поскольку союзная Дания тогда промедлила, из затеи ничего не вышло. В принципе, в той версии истории, которую я знал, ничего не вышло и позже, у Августа II. Впрочем, чего хотел этот польский король, похоже, до конца не знал даже он сам. Но та осада фактически стала началом Северной войны.
Взять Ригу получилось только у войск Петра I. Но кружить возле города столько времени, сколько Шереметев, у меня не было ни желания, ни возможности. Поэтому я решил использовать лучшие решения тех, кто уже осаждал Ригу. И избежать их ошибок. Так что в первую очередь мне пришлось обеспечить морскую блокаду города. Благодаря датско-голландско-курляндскому флоту, кораблей у шведов практически не было. А те, что остались, Карл вряд ли отправит к Риге.
К организации войска я тоже подошел со всей ответственностью. Выжал максимум из возможностей Курляндии. Однако выше головы не прыгнешь. Думаю, здесь мне и ноутбук с информацией не сильно помог бы. Потому что нужны не только идеи, но и образованные люди, и производственные возможности. А культура производства складывается не один год. И даже не одно десятилетие. Поэтому я подошел к решению вопроса со свойственной Кетлерам прагматичностью.
Во-первых, положение, при котором на многотысячную армию приходилось аж десять пушек, меня не устраивало[31]. Во-вторых, логистика как наука пока еще не сложилась. А в-третьих, очень силен был консерватизм. Внедрить нечто новое было нечеловечески сложно. Причем это касалось и производства, и армии, и науки. Уж казалось бы – полезность прививок от оспы была доказана! Однако если вы думаете, что народ побежал прививаться, то ошибаетесь. Даже при королевских дворах, где были и средства, и возможности, далеко не все решились на это действо. К своей невесте, например, я не просто заслал врачей, а чуть ли не силой продавил нужность прививки.
А теперь представьте, насколько сложно сдвинуть с места консервативных военных? Тем более что я был всего лишь наследником, не отмеченным победами. Мне и так постоянно выговаривали за мои эксперименты. И это несмотря на то, что мальчишки, которых ко мне приставили, были никому не нужны. И числились всего лишь моей игрушкой.
