слов хватило. К пяти вечера мы закончили, и я вернулся в автодом, где дети, как мои, так и чужие, смотрели мультфильмы. Чужие дети сидели с открытыми ртами, присутствующая няня не отставала от них в мимике, позабавив меня.
После часа отдыха мы начали собираться. Я сменил костюм на смокинг, не забыл и белый платок в нагрудный карман. Дети были одеты в строгие одежды. Костюмы и платья. Как одеты местные дети, я уже видел, так что это ещё ничего, в обед мои дети были в матросках, как парни, так и девочки. Кстати, до этого они их не носили, и такая форма одежды детям очень понравилась, поэтому я не стал убирать её в «запазуху», а убрал в шкафчики.
Вертолёт оторвался от площади – я даже смутился, нас провожал весь город – и стал набирать высоту. Наконец, когда дома остались метрах в пятидесяти внизу, я опустил нос и с лёгким креном на правый борт с разворотом направил машину в сторону Владимира.
Всё, в Одессе нас, конечно, встретили хорошо, и мы тут пробыли не сутки, а двое, но всё же пора и честь знать. Было уже третье декабря, а мы ещё даже снега не видели. Пора-пора.
Рядом в соседнем кресле сидел Кирилл, остальные расположились в комфортабельном салоне на мягких диванах, так что наше путешествие продолжалось.
Родом я был из-под Казани и, пока гостил у губернатора, то начал подумывать навестить этот уголок дикой природы. Может, прародственников каких найду? В общем, пару недель во Владимире, горки и отдых, а потом слетаем и в Казань. Мне самому интересно, что там и как.
Конечно же, без подарков меня не отпустили, мне вручили расписную восточную саблю в богатых ножнах, сыновьям – острые крохотные кинжалы, пришлось отобрать, чтобы не порезались, а дочкам – разукрашенные серебром зеркальца и гребешки. Те скривились, у них подобного было навалом, правда игрушечное и пластиковое. Я тоже отдарился ответно, военные получили в подарок «наганы» в поясных кобурах, патронов по паре сотен на каждого, женщины – косметику. Вот они мне были благодарны не меньше их мужей. Ещё они интересовались причёсками девочек. Мол, крохи и оболваненные, в ответ я им «подарил» глянцевый журнал парикмахерской моды, где ткнул пальцем в одно из изображений, на нём находилась девушка с такой же причёской. Журнал мне впоследствии так и не вернули, а я не стал напоминать.
Помимо этого, я подарил губернатору, большому любителю оружия, «слонобой», как я его обозвал, на самом деле это было обычное противотанковое ружье, ПТРД, однако тот был в восторге и сказал, что это будет жемчужина его коллекции.
Были у меня беседы с местными священниками, разговора не получилось, я их довольно грубо послал, когда они настырно стали интересоваться моим вероисповеданием, а также с военными, что интересовались оружейными новинками. В общем, пообщались. Они бы меня и подольше задержали, но, честно говоря, такое внимание к моей персоне начало надоедать, поэтому я твёрдо сообщил, что отправляюсь дальше. От попытки навязать попутчиков отбиться удалось легко, и вот мы, наконец, в воздухе. Одесса остаётся всё дальше и дальше позади, а мы углубляемся на территорию Российской империи.
Первую заправку мы сделали где-то в районе Харькова, совершив посадку на чьё-то поле. Пока я заправлял вертолёт, дети бегали вокруг, играя в снежки. Снега появились под нами ещё час назад, сейчас, например, я стоял почти по колено в сугробе.
Заправив технику и осмотрев её – вертолёт был специально подготовлен к полётам в холодной зоне, салон серьёзно утеплён, – я с трудом загнал детей обратно, и мы полетели дальше. Следующая посадка была где-то в районе Орла, вокруг снега и деревушки, трудно сориентироваться. Вот дальше отправиться не получилось. Не успели мы взлететь и пролететь буквально сто километров, как впереди фактически стеной на нас начала надвигаться снежная буря, поэтому я принял решение совершить посадку и поменять технику на более подходящую. То есть на снегоход.
Беда была в том, что летели мы в данный момент над лесом, однако нам повезло, я рассмотрел сверху узкую полоску дороги и двигающийся по ней поезд из трёх саней. Видимо, аборигены тоже почувствовали изменение непогоды и спешили в ближайший населённый пункт. Именно по движению санного поезда я их и засёк среди деревьев.
Определив, куда они направляются, и, играя штурвалом, повернул вертолёт в ту же сторону и буквально через минуту действительно обнаружил скрытую в лесу деревушку. Рядом был покрытый сугробами луг, к нему я и направился, сбрасывая скорость.
Снег уже шёл крупными хлопьями, когда мы совершили посадку, благо она прошла нормально, покинули салон, после чего я убрал машину в «запазуху» и тут же вызвал одну из «БМП-2», мало ли кто тут живёт, стоит поберечься. Тем более дети уже одеты в зимнюю одежду и потерпят в салоне.
Мы забрались в салон бронемашины, я запустил двигатель, и мы, пробивая колею, направились к дороге, что вела на единственную улицу деревушки. Посмотрим, как тут нас встретят.
– Чёртова непогода, – пробурчал я, управляя машиной. – Если бы не она, мы бы уже к вечеру были во Владимире и встали на постой.
К счастью, деревня оказалось нормальной, обслуживающей государственный тракт, что проходил через лес. Об этом я узнал чуть позже.
Выехав на дорогу и поднимая тучи снега траками, я направился было к деревне, но пришлось съехать в сторону. Дело в том, что этот укатанный санный съезд дорогой назвать сложно, с обеих сторон траки БМП проваливались в снег, доставая до земли, а посередине машина скребла днищем по накатанному насту, и мы чуть было не застряли. Вот и пришлось уйти немного в сторону и катиться с лёгким креном одной гусеницей по санному следу, другой по обочине.
Въехали в деревню, видно было плохо из-за усиливающегося снегопада, но мне сверху показалось, что в деревне было домов десять, не больше. Тем более, сверху я рассмотрел большое здание с многочисленными постройками, которое принял за подворье корчмы или постоялого двора. Именно туда я и правил.
На счастье, ворота были распахнуты настежь, мне кажется, они вообще вросли если не в землю, то в снег, поэтому мы спокойно вкатились во двор, ширины вполне хватило. Когда я остановил машину в трёх метрах от крыльца, заглушив мотор, то заметил, как наружу вышла полная тётка, закутанная в платки, со свечой в руках, огонёк которой она прикрывала руками. Та в ужасе взвизгнула и, выронив свечу, скрылась внутри здания.
– Выходим, – велел я детям.
Едва мы покинули десантный отсек БМП и убрали её в «запазуху», как дверь распахнулась и наружу осторожно выглянул довольно молодой мужчина в накинутом сверху
