верующих своими умениями, а до этого момента их скрывали. Акира, хоть и вращался среди высших чинов Лурда, не был допущен к подобным тайнам, поэтому с удовольствием познакомился со святым Франциском. Старичок был не от мира сего, однако ветер с самого начала похода исправно дул в ту сторону, куда требовалось Армаде. Облака расходились перед воздушным флотом, а Франциск потом беспробудно спал, утомившись до полусмерти.
Король Тристан Четвертый не походил на святого. В нем с трудом можно было найти добродушие, равновесие, уверенность, которую иногда давала людям вера. Нет, Терновника грызли невидимые черви. В детстве Акира слышал сказки об отверженных, которыми владеют силы. «Представь, что не ты владеешь мечом, а меч владеет тобой и повелевает, куда ударить», – говорили слуги-шуай. Когда Акира смотрел на короля, ему казалось, что тот вот-вот хрустнет, разлетится кровавой пылью от внутренних противоречий.
Большую часть времени Терновник проводил на верхней палубе, на носу «Господа воинств». Там он сидел и в этот раз. Без белого королевского плаща, в новых доспехах, Терновника можно было принять за разбойника. Белокурые волосы и правильные черты лица дополнялись впавшими глазами и жесткой линией рта, который впервые за долгое время стал возражать пастырям.
– Доброе утро, мой король.
– Посол, – рассеянно ответил Терновник. – Надеюсь, вас послал не Бэкер. Этот старый мерзавец очень въедлив.
– Нет, я пришел сам. – Губы Акиры сложились в подобие улыбки. – Хотел скрестить с вами меч.
– Что?
Король резко развернулся, и выражение его лица совершенно не отвечало ожиданиям Акиры. Его величество испугался.
– Инквизиторы заняты, рядовые смущены вашим статусом, а пастыри слишком стары. Но вступать в схватку с еретиками без тренировок безрассудно, – пожал плечами посол. – Разве не вы должны вести армию церкви в бой?
– Это должен делать лорд-инквизитор, – ответил Терновник. – Но его еще не избрали. Так как у меня нет опыта военных действий, я снова завишу от Силье. Это так раздражает – постоянно зависеть от кого-то… Я здесь, на своем собственном корабле, но почти каждый его пассажир обладает большей властью и норовит мне указывать.
Снизу доносились боевые кличи тренирующихся братьев и сестер Армады.
– Бой избавляет от таких мыслей. Я слышал, вы были прекрасным фехтовальщиком.
– Что еще вы слышали?
Акира воспринял это как согласие. Ноги сами приняли стойку, меч выскользнул из ножен, кисти крепко сжали рукоять. В Лурде предпочитали одноручный меч, чернь дралась с мечом и кинжалом, но, будучи далеко не последним воином столицы, посол вскоре перешел на двуручное оружие. Оно нравилось ему больше, хотя двуручным мечам Лурда недоставало изящества. Солнце безжалостно высвечивало вязь старых ран на руках и шее молодого полукровки.
– Больше я не слышал ничего. Ваше уединение охраняет от слухов.
Терновник решился, блеснула сталь. Противники сошлись и нанесли первые удары, приглядываясь к тактике друг друга. Оцепенение, охватившее утром короля, начало проходить, морок – развеиваться. После нескольких дней состояния, близкого к безумию, он стал глухим, вялым, истощенным. Все виделось сквозь пелену, нечетко. Но меч Акиры разрубал туман, заставив короля прийти в себя. Тело само принимало нужные позиции, следовало лишь довериться себе.
– Откуда ваши шрамы? – вдруг спросил Терновник и атаковал.
– Их оставили враги.
Посол уклонился как от вопроса, так и от меча короля. Он фехтовал блестяще: чистые движения, великолепная скорость реакции и грация. Самообладание позволяло ему отходить ненамного, но достаточно, чтобы противник промахнулся и раскрылся. Ноги, казалось, были железными и не уставали. Терновник поневоле восхитился мастерством, которым обладал человек такого сомнительного происхождения. Но к восхищению и легкой благодарности за то, что Акира вырвал его из одиночества, примешивалось раздражение. Оно зудело, словно надоедливая мошкара, из зерна на задворках сознания вырастая в сочный ядовитый плющ.
– Странно было бы, если бы раны нанесли друзья. Я хочу знать больше.
Терновник начал ввинчиваться в Акиру, пытался его прочитать, но чувствовал только ритм принятия решений – вбок, вперед, быстрее, легче. Ум посла работал, словно механизм, королю не удавалось почувствовать греховное ядро, которое так утомляло и привлекало в окружающих людях. Казалось, что тело Акиры – оболочка, внутри которой нет ничего, только ветер. Его ум был текуч, словно прозрачная вода.
– Меня заставили пройти испытание.
Акира чуть отступил, давая передышку. Он вписывал фразы в рисунок боя, его дыхание не сбивалось. Раздражение Терновника выросло.
– Какое испытание? – Он отпрыгнул назад, ощущая, что устал. – В Лурде нет испытаний, оставляющих такие следы.
Сильные, четкие удары Акиры было трудно парировать. Терновник не видел такого стиля прежде – возможно, посол использовал приемы шуай или у него были необычные учителя.
– Нет. Но тогда я этого не знал.
Голос Акиры стал жестче, на миг он потерял внутреннее равновесие. Меч рассек воздух и остановился в опасной близости от головы Терновника. Еще немного – и король был бы мертв, но посол умел контролировать удары.
– Расскажи мне. Ты должен… – Терновник не замечал угрозы.
Его полностью захватила мимолетно открывшаяся брешь. Если он найдет ее снова, то сможет пробить непроницаемую скорлупу, за которой скрывался этот странный человек.
