– Не путай боевой нож с EDC.
– С чем???
– От английского «every day carry», нож для повседневного ношения. Боевой нож – это узкоспециализированное оружие, а твое пырялово как раз…
– Ты мне зубы не заговаривай, – оборвал меня спир, после общения с Коляном и Шерстяным ставший заметно наглее. – Нож не отдам. Точка. Самому нужен. Если хочешь, могу «Кобру» подарить.
– Ладно, не надо ничего, – вздохнул я. – Твои трофеи, ты и владей на здоровье.
– Это точно, – расплылся в улыбке спир, и даже от избытка чувств лизнул клинок «шестерки». На полированной стали расплылось пятно желтоватой слюны.
– Ядом своим нож решил смазать? – усмехнулся я.
– Откуда про яд знаешь? – насторожился Рудик.
– Да так, прикололся просто. А что, ты у нас еще и реально ядовитый?
– Да не, фигня, – вздохнул спир. – Разве ж это яд, который действует при температуре от плюс семидесяти градусов? Только в бане вражью силу травить, и то не факт, что подействует. В общем, считай, что обычные слюни.
– Ну слюни и слюни, – сказал я. – Главное смотри, чтоб от них нож не заржавел. В общем ладно, поговорили – и будет. А теперь нам пора отсюда ноги делать. Причем мне в ту сторону, а тебе – в противоположную.
– Это с какой такой радости мне в противоположную? – довольно агрессивно осведомился спир. – Нож не отдал, так теперь ты меня за это прогнать решил?
– Не в ноже дело, – миролюбиво ответил я, словно уговаривая капризного ребенка. – Просто ты сам слышал – за мою голову объявлена охренеть какая награда. Было б у меня их две, как у некоторых моих знакомых, всерьез задумался бы чтоб одну продать. Но поскольку голова у меня одна-единственная, и охота за ней сейчас начнется втрое более интенсивная, чем была, то лучше тебе держаться от меня подальше.
– Ты это, полегче, – насупился Рудик. – Я ж такое могу за оскорбление принять. Ты типа в натуре считаешь, что я могу кореша бросить, которому аж два раза жизнь задолжал из-за того, что рядом с ним опасно? Так мне ж оно на руку, что опасно, быстрее Долг Жизни отдам. В смысле, два долга.
– «Кореш, в натуре», – вздохнул я. – Чувствуются последствия общения с Коляном и Шерстяным. Ладно, оставайся, если своя жизнь недорога.
– О, другой разговор! – расплылся в улыбке спир, показав два ряда мелких и острых зубов. – И куда мы пойдем?
Я достал КПК, в котором была загружена карта Зоны.
– Отсюда оптимально через Новоселки и Иловницу прямо до Дитяток. Я те места хорошо знаю. Перелезем через кордон и двинем до Киева. Оттуда, думаю, через Чернигов доберемся до Гомеля, а из Беларуси всяко проще в Россию попасть.
– В Москву? – с придыханием спросил Рудик.
– Может, и в Москву, – хмыкнул я.
Память услужливо подсунула ворох старых воспоминаний… которые я немедленно отмел в сторону. Воспоминания – прекрасная штука, которой лучше предаваться, когда ты в безопасности. То есть, не сейчас.
Покончив с трофеями, я еще раз сверил направление с картой и сказал:
– Ладно, потопали. К вечеру дойдем до Новоселок, если всё в порядке будет, там и заночуем. Слышал я, что эта деревня самое спокойное место в Зоне, где ничего не происходит.
– Аномалия что ль? – прищурился Рудик. – Чтоб на зараженных землях да ничего не происходило? Не бывает такого.
– Вот и проверим, – сказал я.
Ходить по Зоне – удовольствие еще то. Тут на каждом шагу сюрпризы. Болота как явные, так и скрытые, замаскировавшиеся под лужайки да полянки. Аномалии, визуально обнаружить которые можно лишь когда они сыты и им наплевать на маскировку. Кровожадные и хитрые мутанты, предпочитающие человеческое мясо любому другому…
А тут еще спир, мать его за волосатую ногу. Трещит без умолку, аж голова от него разболелась.
– Эта Зона такая же, как в нашей вселенной?
– Похожая. И какая из них хуже, даже сказать затрудняюсь.
– А тут мутанты какие?
– Мутировавшие.
– Блин, хорош прикалываться! Они не такие, как у нас?
– Читать умеешь? Вот тебе КПК, в нем открой «Энциклопедию Зоны». Читай, просвящайся.
– На ходу читать неудобно. Ты лучше расскажи.
– А мне на ходу молоть языком неудобно. Привал будет – всё прочитаешь.
– Хорошо. А аномалии какие? Такие же…
– Тихо, – прошептал я, поднимая руку.
До этого момента мы шли редколесьем, но тут настала пора выйти на открытое пространство – впереди было широкое поле. Возможно, в прошлом колхозное, а ныне заброшенное, напрочь заросшее высокими сорняками, образующими сплошную зеленую стену со странным лиловым оттенком – мутации на зараженных землях затрагивают не
