А потом все кончилось в один миг. Монстры исчезли, как будто и не было их. Галвин, который с алебардой в руках дрался на одной из шлюпок за жизнь соотечественников, обернулся к ее кормчему – старому гному-мореходу:
– Никак получили, что им причиталось? И сразу убрались восвояси, – он обвел взглядом водное пространство вокруг и не увидел ни одного хищника.
– Думаю, дело вот в этом, – моряк указал пальцем на темное облачко, что наплывало на армаду Лиги из-за горизонта. – Эти гады чуют бурю лучше барометра. Поэтому-то и ушли в глубину. Нам нужно быстрее подбирать тех, кто остался в живых, и возвращаться на базу.
Когда они подошли к «Молнии», волны с белыми хлопьями пены уже бросали груженную людьми лодку из стороны в сторону. Пока ее зацепили шлюпбалкой, несколько раз казалось, что обезумевшее море в щепки разобьет утлую посудину о борт фрегата. Резкие порывы ветра уносили слова и пронизывали морозными иглами сырую одежду. Только ступив на палубу «Молнии», Галвин смог облегченно перевести дух. Стуча зубами от холода, он спросил у верного денщика:
– Все шлюпки вернулись?
– Да, – ответил Хобарн. – Нам повезло. А с «Арбалета» просемафорили, что у них две потонуло. Злополучная какая-то лохань.
– Потонули?! А с народом что?
Но одноногий гном только обреченно махнул рукой, протянул Громмарду плащ с капюшоном и ловко запрыгал на своем костыле к спасенным с других судов морякам. В его второй руке была зажата пузатая фляжка.
Неуверенно ступая по ускользающей из-под ног палубе, инженер добрался до рулевого. За штурвалом стоял плотный здоровяк человеческой расы. Вся его зашнурованная в дождевик фигура излучала сосредоточенное спокойствие.
– Как считаешь, выдержит наша «Молния» ураган? – опасливо косясь на небеса, спросил гном.
– Конечно, – ни секунды не сомневаясь, ответил навигатор. – Да и не ураган это вовсе. Старина Петронелл просто показывает нам свой характер. Мы уже взяли штормовой стаксель, так что все будет нормально. По мне – так нет ничего хуже этой нечисти из глубин. А они не выносят волнения на поверхности и сразу уходят к себе, в тишину и спокойствие. Будем уповать, что погода засвежела надолго. Суток эдак на трое. Чтобы мы успели на высоком гребне проскочить места, где обитают эти твари. Маленько пошвыряет нас конечно, не без того. На то оно и море.
– Волна! Берегись! – завопили с носа впередсмотрящие.
Палубу брига окатило снопом соленых брызг. От удара в борт гребнистого вала нескольких солдат сбило с ног и поволокло по мокрым доскам шкафута. Одного так треснуло головой о центральную мачту, что бедняга вырубился начисто.
– Всем привязаться к снастям! – зло проорал багровый от досады боцман.
И в сердцах прибавил несколько крепких выражений в адрес своего бестолкового живого груза.
Через час непрерывной болтанки Галвина начало мутить. Его взгляд с тоской обводил горизонт, но не видел ни одного отрадного сейчас сердцу твердого клочка земли. Только серые буруны волн под нависшими над ними свинцовыми тучами. Он было надумал спуститься в свою каюту, но у двери полубака, где располагались все персональные апартаменты, инженер столкнулся с Эйрой Торкин. Судя по измученному лицу, прекрасная воительница также страдала от морской болезни.
– Хотела полежать, но все качается. Потолок давит. На палубе лучше, – простонала она.
Брови Громмарда упрямо сошлись на переносице.
– Нет, так дальше продолжаться не может! Погоди, я сейчас, – он решительно отстранил предводительницу дворфов и нырнул в темноту внутренних переборок фрегата.
В своей каюте гном первым делом принялся рыться в недрах сундука. И при этом ворчливо бормотал себе под нос:
– Обеты, обряды… Леший их побери! Не брать ступку в руки, пока не рассчитаюсь за мастера… Что же мне теперь делать? Сдохнуть, что ли?! – возмущенно воскликнул он, обращаясь к сундуку.
Но тот не ответил, а лишь лязгнул крышкой при крене фрегата, чуть не отхватив Галвину пальцы. Хотя сундук и отказался сотрудничать, его упорство было сломлено энергией инженера. И в специальных пазах на столе скоро оказались: фарфоровая ступка с палочкой для растирания ингредиентов, спиртовка из мутного стекла, а также несколько загадочных матерчатых узелков. Когда же гном вооружился стальным ковшом с длинной ручкой для приготовления отваров, стало окончательно ясно – артиллерист Громмард на время уступил место одноименному алхимику.
– Так, теперь главное не перепутать рецептуру, – назидательно сказал себе Галвин.
Ему пришлось несколько раз собирать по скачущему полу рассыпанные коренья, при попытке разжечь спиртовку он едва не устроил пожар, но все-таки через некоторое время чуть ниже ухмыляющейся физиономии в руках гнома появился полный ковш отвратительного на вид зелья. Громмард зажмурился и сделал первый глоток.
– Проклятье! Горячее какое! – отплевываясь, прошипел он.
Потом округлил глаза, хлопнул себя по груди, прислушался к чему-то и сделал попытку изобразить ногами некое подобие танца.
– Работает! Возможны побочные эффекты в виде сыпи и поноса, но это не главное! – с торжеством в голосе произнес он. – Главное – состав не позабыл! Получилось!
Стараясь не расплескать микстуру, он поднялся на палубу. Первой была излечена Торкин, следом – Хобарн, а рулевой с негодованием отказался. Галвин хотел помочь Аргантэлю, но ушлый эльф уже управился с дурнотой с помощью волшебства и теперь помогал раненым из числа тех, кого подобрали на шлюпках. Остатки отвара были предложены всем желающим. Громмард честно предупредил соратников о побочных эффектах, но возможная сыпь смутила только Эйру, да и то – на мгновение перед глотком.
